Митька, не раз пробовавший пряжек за свою строптивость и непокорный характер, натянул на лицо почтительное выражение.
- Есаул Попов, господин старый казак!
- Кэк?
- Есаул Попов, господин старый казак!
- Я не прэ это спрэшиваю. Ты мне скэжи, как его кличут прэмэж нэс, кэзэков?
Иванков опасливо подмигнул Митьке и вывернул в улыбке трегубый рот. Митька оглянулся и увидел подъезжавшего сзади есаула Попова.
- Ну? Этвечай!
- Есаул Попов звать их, господин старый казак.
- Четырнэдцэть пряжек. Гэвэри, гад!
- Не знаю, господин старый казак!
- А вот приедем на лунки, - заговорил Крючков подлинным голосом, - я тебе всыплю! Отвечай, когда спрашивают!
- Не знаю.
- Что ж ты, сволочуга, не знаешь, как его дражнют?
Митька слышал позади осторожный воровской шаг есаульского коня, молчал.
- Ну? - Крючков зло щурился.
Позади в рядах сдержанно захохотали. Не поняв, над чем смеются, относя этот смех на свой счет, Крючков вспыхнул:
- Коршунов, ты гляди! Приедем - полсотни пряжек вварю!
Митька повел плечами, решился:
- Черногуз!
