Они играли в зале, когда появилась Чжинэн.
– Пришла Чжинэн, видишь? – сказал Баоюй.
– А мне что за дело? – удивился Цинь Чжун.
– Не хитри! – засмеялся Баоюй. – Разве не ты тайком обнимал ее в комнатах у с

тарой госпожи? А сейчас вздумал меня морочить!
– Не было этого! – смутился Цинь Чжун.
– Было ли, не было – меня не интересует! – бросил Баоюй. – Ты только позови

ее и скажи, чтобы она налила мне чашку чая, а дальше тебя не касается.
– Странно! – заметил Цинь Чжун. – Почему бы тебе самому ее не позвать?
– Одно дело ты, другое – я. На меня она и внимания не обратит, – рассмеялся Б

аоюй.
Цинь Чжуну ничего не оставалось, как окликнуть послушницу:
– Чжинэн, налей чашку чая!
Чжинэн часто наведывалась во дворец Жунго и играла там с Баоюем и Цинь Ч

жуном. Сейчас она выросла, познала любовь, и ей нравилось любезное обхожд

ение Цинь Чжуна. Цинь Чжуна, в свою очередь, привлекали свежесть и красот

а Чжинэн. В общем, они питали друг к другу симпатию.
Чжинэн принесла чай.
– Это я возьму, – сказал Цинь Чжун.
– Нет, я, – запротестовал Баоюй.
– Неужели мои руки намазаны медом, что вы спорите из за чашки чая, которую

я держу! – воскликнула Чжинэн.
Баоюй выхватил чашку и принялся пить. Он хотел спросить о чем то Чжинэн,

но за ней пришла Чжишань – надо было идти накрывать стол. Следом явились

служанки приглашать Цинь Чжуна и Баоюя пить чай и есть фрукты. Они поели

немного и вышли прогуляться.
Фэнцзе в сопровождении Цзинсюй пошла отдыхать в специально убранную дл

я нее комнату. Служанки постарше разошлись, и возле Фэнцзе остались совсем

молоденькие.
Воспользовавшись этим, старая монахиня обратилась к Фэнцзе:
– Есть у меня одно дело. Хотела пойти во дворец посоветоваться со старой гос

пожой, но потом решила сперва поговорить с вами.
– Что же это за дело? – полюбопытствовала Фэнцзе.
– Амитаба! – воскликнула старая монахиня. – Когда я приняла постриг в монас

тыре Прекрасных талантов, был у меня в уезде Чанъань очень богатый благоде

тель по фамилии Чжан. Его дочь, которую в детстве звали Цзиньгэ, приходила

в наш храм на богослужение и случайно встретила там дядю правителя област

и Чанъань – молодого господина Ли. С первого же взгляда он влюбился в нее

и не замедлил послать к ней сватов. Но Цзиньгэ уже была просватана за сына б

ывшего чанъаньского начальника стражи. Семья Чжанов хотела расторгнуть бр

ачный договор, но побоялась начальника стражи. А господин Ли, хоть и узнал,

что у девушки есть жених, не отступился. И родители ее оказались, как говорит

ся, между двух огней. Семья жениха подняла скандал, они кричали: «Сколько н

ужно женихов для одной дочери?» – и подали в суд. Родители невесты не на ш

утку перепугались и снарядили людей в столицу искать покровительства. Вот я

и подумала: ваша семья в хороших отношениях с нынешним генерал губернатор

ом Чанъани, господином Юнь Гуаном; может быть, госпожа и ее сын напишут

письмо господину Юню, попросят поговорить с начальником стражи, тогда на

чальник согласится кончить дело миром, я уверена. А семья Чжан в долгу не ос

танется, отблагодарит, если даже ей пришлось бы разориться.
– Дело, в общем то, пустяковое, – промолвила Фэнцзе, – только старая госпожа

не захочет вмешиваться.
– А вы не замолвите словечко?
– Деньги мне не нужны, и я тоже не стану вмешиваться, – заявила Фэнцзе.
Цзинсюй долго молчала, а потом сказала:
– Чжаны не поверят, что вы не хотите вмешиваться и вам не нужны деньги. Он

и подумают, что дела вашего рода совсем плохи, если даже в таком простом де

ле вы не в состоянии помочь.
Слова монахини задели Фэнцзе за живое:
– Пусть меня ждет какое угодно возмездие после смерти! Но я обещаю помочь,

а обещания свои всегда выполняю. Скажи им, пусть принесут три тысячи ляно

в серебра.
– Вот и отлично! – воскликнула монахиня. – Теперь все в порядке…
– Только не думай, что я польстилась на деньги! – сказала Фэнцзе. – Эти три т

ысячи потребуются на разъезды слуг. А мне ничего не надо. Я сама в любую ми

нуту могу выложить не то что три тысячи, а тридцать тысяч лянов.
– В таком случае окажите милость, госпожа!
– Торопиться незачем. Разве не видишь, как я занята? Всем нужна, не могут без

меня обойтись! – воскликнула Фэнцзе и добавила: – Не беспокойся, раз я пообе

щала, все улажу!
– Конечно, конечно, – поддакнула монахиня. – Займись кто нибудь другой этим

, хоть и пустяковым, делом, с ног сбился бы! А вы со всем справляетесь! Недар

ом говорит пословица: «У кого способности, тот и трудится». Вот старая госпо

жа и поручает вам то одно, то другое, а вам и о своем здоровье не грех позабот

иться.
Речи монахини льстили Фэнцзе, и она, несмотря на усталость, продолжала раз

говор.
Тем временем стемнело, и Цинь Чжун отправился искать Чжинэн. Юную мона

хиню он нашел во внутренних покоях, она мыла посуду, рядом никого не было.

Цинь Чжун привлек ее к себе, поцеловал. .
– Ты что! – испуганно вскричала Чжинэн.
– Милая сестрица, не мучай меня! – взмолился Цинь Чжун. – Не согласишься, у

мру на этом самом месте!
– Я соглашусь, только вызволи меня из этой тюрьмы, уведи отсюда, – ответила

Чжинэн.
– Это легко сделать! – сказал Цинь Чжун. – Но далекой водой не утолишь жажд

ы!
Сказав так, он погасил светильник, обнял Чжинэн и повалил на кан. Напрасно

Чжинэн противилась. Кричать она постыдилась, и как то само собой получило

сь, что нижняя одежда с нее сползла. Но в тот самый момент, когда Цинь Чжун,

как говорится, «вошел в порт», кто то молча на них навалился. Оба обомлели о

т страха. Но тут раздался смешок, и они узнали голос Баоюя.
Цинь Чжун вскочил.
– И не совестно тебе?
– Сделаешь все, что я захочу, никому не скажу. А нет – подниму скандал! – заяв

ил Баоюй.
Сгорая от стыда, Чжинэн незаметно выскользнула из комнаты. А Баоюй потащ

ил за собой Цинь Чжуна, приговаривая:
– Еще упрямишься?
– Дорогой брат, я сделаю все, что захочешь, только не шуми, – умолял Цинь Чж

ун.
– Молчи, – сказал Баоюй, – ляжем спать, тогда и рассчитаюсь с тобой!
Фэнцзе тем временем разделась и легла в постель. Для Баоюя и Цинь Чжуна по

ложили в передней на полу матрацы.
Фэнцзе, опасаясь, как бы не потерялась одушевленная яшма, велела забрать ее

у Баоюя, когда тот уснет, чтобы положить камень себе под подушку.
О том, как Баоюй рассчитывался с Цинь Чжуном, мы не знаем, не видели, а пр

идумывать не будем.
На следующее утро матушка Цзя и госпожа Ван прислали за Баоюем людей с на

казом потеплее одеться и, если нет причин задерживаться, возвращаться домой

. Но Баоюю не хотелось домой. Да и Цинь Чжуну тоже – жаль было расставатьс

я с Чжинэн, и он уговорил Баоюя упросить Фэнцзе оставить их еще на день. Ф

энцзе согласилась, хотя все погребальные церемонии были закончены. Ей хоте

лось угодить Цзя Чжэню, и она решила доделать кое какие мелкие дела. К тому

же надо было выполнить просьбу монахини Цзинсюй. Да и порадовать Баоюя

она была не прочь и сказала ему так:
– Все свои дела я сделала, и оставаться здесь – только лишние хлопоты. Не поз

днее чем завтра необходимо уехать.
– Так ведь всего один день, – умолял Баоюй, – а завтра непременно уедем.
Итак, они остались в монастыре еще на одну ночь.
Фэнцзе осторожно изложила Лай Вану просьбу старой монахини, Лай Ван сраз

у смекнул, в чем дело, и тотчас отправился в город. Там он нашел стряпчего, ко

торый составил письмо, и отвез его в Чанъань, будто бы по поручению Цзя Ля

ня. До Чанъани не больше ста ли, поэтому через два дня дело было улажено.
Юнь Гуан, генерал губернатор Чанъани, издавна пользовался милостями рода

Цзя и без проволочек сделал все, о чем его просили. Лай Ван получил от него о

тветное письмо и отвез Фэнцзе, но об этом мы рассказывать не будем.
На следующий день Фэнцзе распрощалась со старой монахиней и велела ей че

рез три дня приехать во дворец Жунго за ответом.
Пожалуй, не стоит подробно описывать страдания, которые испытывал Цинь

Чжун, расставаясь с Чжинэн.
Фэнцзе еще раз побывала в кумирне Железного порога и осмотрела, все ли там

в порядке. Баочжу заявила, что останется здесь навсегда, и Цзя Чжэню пришло

сь послать другую служанку сопровождать Фэнцзе.
О том, что было дальше, вы узнаете из следующей главы.