静静的顿河俄语版第一部第二节（7.2）

 - На святках ночуют это цыгане в степе, а укрываться нечем, бреднем оделся, забрало до тонкой кишки - проснулся цыган, палец-то в ичейку просунул, и матери: "Ху, маманя, гутарит, то-то на базу и холодишша!.."

- Упаси бог - сколизь зачнется.

- Быков ковать, не иначе.

- Надысь рубил я белотал у Чертовой ендовы, хорош.

- Захар, мотню застегни... Отморозишь - баба с база сгонит.

- Гля, Авдеич, ты, что ль, обчественного бугая правдаешь?

- Отказался. Паранька Мрыхина взялась... Я, дескать, вдова, все веселей. Владай, говорю, в случай приплод...

- Эх-ха-ха-ха!

- Гы-гы-гыыы!

- Господа старики! Как всчет хвороста?.. Тишше!

- В случае, говорю, приплод объявится... кумом, стал быть...

- Тише! Покорнейше просим!

Сход начался. Атаман, поглаживая запотевшую насеку, выкрикивал фамилии раздатчиков, дымился паром, обдирал мизинцем сосульки с бороды. Позади, у хлопающей двери - пар, давка, звучные хлопки сморканий.

- В четверг нельзя назначать порубку! - старался перекричать атамана Иван Томилин и тер пунцовые уши, кособоча голову в синей артиллерийской фуражке.

- Как так?

- Ухи оторвешь, пушкарь!

- Мы ему бычиные пришьем.

- В четверг половина хутора за веном на отвод сбираются. Эк рассудили!..

- С воскресенья поедешь.

- Господа старики!..

- Чего там!

- В добрый час!

- Гу-у-у-у-у!..

- Го-го-го-ооо!..

- Га-а-а-а-а!..