静静的顿河俄语版第一部第三节（8.5）

 - Кто едет?

- А тебе кого надо? - откликнулся тенорок из передних рядов.

- Кто едет? Стрелять буду! - Крючков клацнул затвором.

- Тррр, - остановил лошадь один и подъехал к плетню. - Это пограничный отряд. Пост, что ли?

- Пост.

- Какого полка?

- Третьего казачьего.

- С кем это ты там, Тришин? - спросили из темноты.

Подъехавший отозвался:

- Это казачий пост, ваше благородие.

К плетню подъехал еще один.

- Здорово, казаки!

- Здравствуйте, - не сразу откликнулся Иванков.

- Давно вы тут?

- Со вчерашнего дня.

Второй подъехавший зажег спичку, закуривая, и Крючков увидел офицера в форме пограничника.

- Наш пограничный полк сняли с границы, - заговорил офицер, пыхая папироской. - Имейте в виду, что вы теперь - лобовые. Противник завтра, пожалуй, продвинется сюда.

- Вы куда же едете, ваше благородие? - спросил Крючков, не снимая пальца со спуска.

- Мы должны в двух верстах отсюда присоединиться к нашему эскадрону. Ну, трогай, ребята! Всего хорошего, казачки!

- Час добрый.

Ветер сорвал с месяца завесу тучи, и на местечко, на купы садов, на шишкастую верхушку стодола, на отряд, выезжавший на взгорье, потек желтый мертвенный свет.

Утром уехал с донесением в сотню Рвачев. Астахов переговорил с хозяином, и тот, за небольшую плату, разрешил скосить лошадям клевера. С ночи лошади стояли оседланные. Казаков пугало то, что они остались лицом к лицу с противником. Раньше, когда знали, что впереди пограничная стража, не было этого чувства оторванности и одиночества; тем сильнее сказалось оно после известия о том, что граница обнажена.

Хозяйская пашня была неподалеку от стодола. Астахов назначил косить Иванкова и Щеголькова. Хозяин, под белым лопухом войлочной шляпы, повел их к своей деляне. Щегольков косил, Иванков сгребал влажную тяжелую траву и увязывал ее в фуражирки. В это время Астахов, наблюдавший в бинокль за дорогой, манившей к границе, увидел бежавшего по полю с юго-западной стороны мальчишку. Тот бурым неслинявшим зайцем катился с пригорка и еще издали что-то кричал, махая длинными рукавами пиджака. Подбежал и, глотая воздух, поводя округленными глазами, крикнул: