- Члены?
- Там и Лагутин Иван и Головачев, Минаев, Кудинов, ишо какие-то.
- А Христан где же? - спросил Григорий.
- Он с казаками направился каменские власти арестовывать. Распалился казак, плюнь на него - зашипит. Беда!
Христоня вернулся на рассвете. Долго сопел, разуваясь, бурчал что-то вполголоса. Григорий зажег лампу, - увидел на побуревшем лице его кровь и огнестрельную царапину выше лба.
- Кто это тебя?.. Перевязать? Я зараз... погоди, вот бинт найду, вскочил с кровати, разыскал марлю и бинт.
- Загоится, как на собаке, - урчал Христоня. - Это меня, стал быть, воинский начальник скобленул с нагана. Пришли к нему, как гости, с парадного, а он зачал обороняться. Ишо одного казака ранил. Хотел душу с него, стал быть, вынуть: поглядеть, какая она из себя, офицерская душа, казаки не свелели, а то бы его пошшупал... Уж пошшупал бы до болятки!
IX
Съезд фронтового казачества в станице Каменской объявил о переходе власти в руки Военно-революционного комитета. Узнав об этом, Ленин сказал по радио: на Дону сорок шесть казачьих полков объявила себя правительством и воюют с Калединым.
Казаки-фронтовики послали в Петроград, на Всероссийский съезд Советов своих делегатов. В Смольном их принял Ленин.
- Сотрите с лица земного врагов народа, выгоните Каледина из Новочеркасска... - призывал казаков Всероссийский съезд Советов.
На другой день после съезда в Каменской в станицу прибыл, по приказу Каледина, 10-й Донской казачий полк, - арестовать всех участников съезда и обезоружить наиболее революционные казачьи части.
На станции в это время был митинг. Огромнейшая толпа казаков бурлила, по-разному реагируя на речь оратора.
Поднявшийся на трибуну Подтелков говорил:
- Отцы и братья, я ни в какую партию не записан и не большевик. Я стремлюсь только к одному: к справедливости, к счастью, братскому союзу всех трудящихся, так, чтобы не было никакого гнета, чтобы не было кулаков, буржуев и богачей, чтобы всем свободно и привольно жилось... Большевики этого добиваются и за это борются. Большевики - это рабочие, такие же трудящиеся, как и мы, казаки. Только рабочие-большевики сознательнее нашего: нас в темноте держали, а они в городах лучше нашего научились жизнь понимать. Выходит, значит, что и я большевик, хотя в партию большевиков и не записан.