Поздно ночью Григорий пришел из штаба на квартиру. Прохор Зыков ожидал его у калитки.
- Про Аксинью не слышно? - спросил Григорий с деланным равнодушием в голосе.
- Нет. Запропала где-то, - ответил Прохор, позевывая, и тотчас же со страхом подумал: "Не дай бог, опять заставит ее разыскивать... Вот скочетались, черти, на мою голову!"
- Принеси умыться. Потный я весь. Ну, живо! - уже раздраженно сказал Григорий.
Прохор сходил в хату за водой, долго лил из кружки в сложенные ковшом ладони Григория. Тот мылся с видимым наслаждением. Снял провонявшую потом гимнастерку, попросил:
- Слей на спину.
От холодной воды, обжегшей потную спину, ахнул, зафыркал, долго и крепко тер натруженные ремнями плечи и волосатую грудь. Вытираясь чистой попонкой, уже повеселевшим голосом приказал Прохору:
- Коня мне утром приведут - прими его, вычисти, добудь зерна. Меня не буди, пока сам проснусь. Только если из штаба пришлют - разбудишь. Понятно?
Ушел под навес сарая. Лег на повозке и тотчас же окунулся в беспросыпный сон. На заре зяб, поджимал ноги, натягивал влажную от росы шинель, а после того как взошло солнце, снова задремал и проснулся часов около семи от полнозвучного орудийного выстрела. Над станицей, в голубом и чистом небе, кружил матово поблескивающий аэроплан. По нему били с той стороны Дона из орудий и пулеметов.
- А ить могут подшибить его! - проговорил Прохор, яростно охаживая щеткой привязанного к коновязи высокого рыжего, жеребца. - Гляди, Пантелевич, какого черта под тебя прислали!
Григорий бегло осмотрел жеребца, довольный, спросил:
- Не поглядел я, сколько ему годов. Шестой, должно?
- Шестой.
- Ох, хорош! Ножки под ним точеные и все в чулках. Нарядный конишко... Ну, седлай его, поеду, погляжу, кто это прилетел.
- Уж хорош - слов нету. Как-то он будет на побежку? Но по всем приметам должен бы быть дюже резвым, - бормотал Прохор, затягивая подпруги.
Еще одно дымчато-белое облачко шрапнельного разрыва вспыхнуло около аэроплана.
Выбрав место для посадки, летчик резко пошел на снижение. Григорий выехал из калитки, поскакал к станичной конюшне, за которой опустился аэроплан.