静静的顿河俄语版第四部第八节（13.4）

 С востока дул сильный порывистый ветер. Бурое облако песчаной пыли закрывало горизонт. Над степью висела густая мгла. Чуть просвечивало солнце, задернутое высоко взвихренной мглою. Ветер трепал полы шинелей, конские хвосты и гривы. Лошади поворачивались к ветру спиной, искали укрытия возле редких разбросанных на опушке леса кустов боярышника. От колючей песчаной пыли слезились глаза, и было трудно что-либо рассмотреть даже на недалеком расстоянии.

Григорий заботливо протер своему коню храп и влажные надглазницы, навесил торбу и подошел к Капарину, кормившему лошадь из полы шинели.

- Ну и место для стоянки выбрали! - сказал он, указывая плетью на лес.

Капарин пожал плечами:

- Я говорил этому дураку, но разве его можно в чем-либо убедить!

- Надо было стать в степи или на искрайке хутора.

- Вы думаете, что нападения можно ждать из леса?

- Да.

- Противник далеко.

- Противник может быть и близко, это вам не пехота.

- Лес голый. Пожалуй, увидим в случае чего.

- Смотреть некому, почти все спят. Боюсь, как бы и в охранении не спали.

- Они с ног валятся после вчерашней пьянки, их теперь не добудишься. Капарин сморщился, как от боли, сказал вполголоса: - С таким руководителем мы погибнем. Он пуст, как пробка, и глуп, прямо-таки непроходимо глуп! Почему вы не хотите взять на себя командование? Казаки вас уважают. За вами они охотно пошли бы.

- Мне это не надо, я у вас короткий гость, - сухо ответил Григорий и отошел к коню, сожалея о нечаянно сорвавшемся с языка неосторожном признании.

Капарин высыпал из полы на землю остатки зерна, последовал за Григорием.

- Знаете, Мелехов, - сказал он, на ходу сломив ветку боярышника, ощипывая набухшие тугие почки, - я думаю, что долго мы не продержимся, если не вольемся в какую-нибудь крупную антисоветскую часть, например - в бригаду Маслака, которая бродит где-то на юге области. Надо пробиваться туда, иначе нас здесь уничтожат в одно прекрасное время.

- Зараз разлив. Дон не пустит.

- Не сейчас, но когда вода спадет - надо уходить. Вы думаете иначе?

После некоторого раздумья Григорий ответил:

- Правильно. Надо подаваться отсюда. Делать тут нечего.

Капарин оживился. Он стал пространно говорить о том, что расчеты на поддержку со стороны казаков не оправдались и что теперь надо всячески убеждать Фомина, чтобы он не колесил бесцельно по округу, а решился на слияние с более мощной группировкой.

Григорию надоело слушать его болтовню. Он внимательно следил за конем, и как только тот опорожнил торбу, снял ее, взнуздал коня и подтянул подпруги.

- Выступаем еще не скоро, напрасно вы спешите, - сказал Капарин.

- Вы лучше пойдите приготовьте коня, а то тогда некогда будет седлать, - ответил Григорий.

Капарин внимательно посмотрел на него, пошел к своей лошади, стоявшей возле обозной линейки.

Ведя коня в поводу, Григорий подошел к Фомину. Широко разбросав ноги, Фомин лежал на разостланной бурке, лениво обгладывал крыло вареной курицы. Он подвинулся, жестом приглашая занять место рядом с ним.

- Садись полудновать со мной.

- Надо уходить отсюда, а не полудновать, - сказал Григорий.

- Выкормим лошадей и тронемся.

- Потом можно выкормить.

- Чего ты горячку порешь? - Фомин отбросил обглоданную кость, вытер о бурку руки.

- Накроют нас тут. Место подходящее.