俄文版红楼梦第一卷第四十五章1.7

 

Ненастный вечер у осеннего окна

 

Осенних цветов увяданье печально,

На травах осенних бледна желтизна,

Мерцая, чуть светит осенний светильник,

Осенняя ночь так темна и длинна!

И чувствую около окон осенних:

Предела осенней тоске не найдешь!

Ничто не поможет развеять печали,

Когда в этом мире лишь ветер да дождь.

Зачем же так истово ветры с дождями

Всю осень шумят от темна до темна

И так же внезапно мою оборвали

Блаженную зелень мечты у окна?[1]

Осенние думы наполнили душу,

Пытаюсь заснуть, но не ведаю сна, –

И вот зажигаю за ширмой осенней

Свечу, чтобы слезы роняла она.[2]

Слезу за слезой на подсвечник роняя,

Огарок его омывает края,

Печалью и скорбью меня наполняя

О тех, с кем в разлуке, с кем дума моя…

В чей двор обезлюдевший ветер осенний

Проникнуть не сможет, сквозь стены пройдя?

Чьи окна осенние в пору такую

Не слышат унылого шума дождя?

Не в силах, увы, одеяло из шелка

Меня от осеннего ветра спасти,

Все больше воды проникает в жилище,

А дождь утихает, чтоб снова пойти.

Все ночи подряд льет и льет заунывно,

И ветер шумит все сильней и сильней,

И вместе со мной при светильнике ночью

Скорбит о печали‑разлуке моей…

Холодною дымкой окутанный дворик.

Здесь проблеска нет для грустящей души.

Бамбук поредевший. В окне – запустенье.

Лишь падают капли на землю в тиши.

 

Дайюй перечитала стихотворение, отложила кисть и уже собралась лечь спать, как вдруг вошла девочка‑служанка и доложила:

– Пришел второй господин Баоюй.

Только она ушла, на пороге появился Баоюй в широкополой бамбуковой шляпе и накинутом на плечи дождевом плаще.

– Откуда такой рыболов? – завидев его, с улыбкой спросила Дайюй.

– Как себя чувствуешь? – не отвечая на шутку, осведомился Баоюй. – Лекарство пила? Как аппетит?

Он снял шляпу, сбросил плащ, посветил лампой на лицо Дайюй, свободной рукой заслоняя от света глаза.

– Сегодня ты выглядишь лучше, – произнес он, внимательно оглядев Дайюй.

На Баоюе был короткий халат из красного шелка, перехваченный в талии широким поясом, одновременно служившим полотенцем для вытирания пота, зеленые шелковые штаны, на ногах – носки, вышитые шелком и золотом, и домашние туфли с узором из бабочек, порхающих среди цветов.

---

[1] …мою оборвали блаженную зелень мечты у окна…  – то есть мечту о буйной весенней и летней зелени, а в подтексте – о ранней юности и последующих годах молодости.

 

[2] И вот зажигаю за ширмой осенней // Свечу, чтобы слезы роняла она.  – В стихотворении танского поэта Ду My «Осенние сумерки» есть фраза:

 

Серебряные свечи, осенний полусвет*,

Всю ширму расписную сковал как будто холод.

 

В другом стихотворении этого же поэта – «Дарю на прощание» – «слезам» свечи посвящены следующие строки:

 

Как видно, сердце есть и у свечи,

Что разделяет с нами боль разлуки,

 

Она по‑человечьи слезы льет

Всю ночь, пока не посветлеет небо…

 

По мнению китайского комментатора, автор романа в данном случае подражает именно этим строкам Ду My.

(* Здесь и далее в комментариях стихи в переводе И. Голубева.)