俄文版红楼梦第一卷第六十六章1.5

 «Какая красивая, какая незаурядная девушка! Сколько стойкости и решимости!»

Он шел, терзаемый раскаянием, как вдруг ему почудился звон женских украшений. Саньцзе с мечом в одной руке и свитком в другой приблизилась к нему.

– Уже пять лет, как я, безумная, люблю вас, – проговорила Саньцзе. – Но вы оказались столь бесчувственным! И пришлось мне поплатиться жизнью за свою любовь! Нынче бессмертная Цзинхуань мне повелела отправиться в область Небесных грез и предстать перед ней. Но, прежде чем расстаться навеки, я решила явиться вам на мгновение.

Из глаз ее полились слезы, омочив одежды Лю Сянляня. Лю Сянлянь протянул к ней руки, пытаясь удержать, но девушка отстранила его и медленно удалилась.

Сянлянь вскрикнул и очнулся. Он не мог понять, сон это или явь. Протер глаза и увидел храм, а на его ступенях – грязного даоса – он ловил вшей на одежде.

– Что это за место, учитель? – почтительно кланяясь, спросил Лю Сянлянь.

– Название этого места мне неизвестно, – смеясь, отвечал даос, – я здесь случайно, остановился передохнуть.

На Лю Сянляня вдруг повеяло ледяным холодом; он выхватил меч и, взмахнув им, словно обрубил десять тысяч нитей, связывающих его с суетным миром, после чего опустил голову и покорно последовал за даосом.

Если хотите узнать, что было дальше, прочтите следующую главу.

Итак, Саньцзе лишила себя жизни. Нечего и говорить о том, как горевали старуха Ю, Эрцзе, Цзя Чжэнь и Цзя Лянь.

Лю Сянлянь был потрясен до глубины души. Только теперь он испытал всю силу любви к Саньцзе и будто умом тронулся. Однако даос несколькими холодными словами погасил его страсть. Лю Сянлянь обрил голову и следом за безумным монахом отправился странствовать по свету. Но об этом мы рассказывать не будем.

 

Тетушка Сюэ была занята приготовлениями к свадьбе Лю Сянляня, покупкой дома и необходимой утвари, выбором счастливого дня для переезда невесты в дом жениха. Хоть этим хотела она отблагодарить Лю Сянляня за спасение сына.

Вдруг прибежал мальчик‑слуга с криком:

– Ю Саньцзе покончила с собой!

Девочки‑служанки помчались к тетушке Сюэ. Та, не зная причины, принялась охать да вздыхать, теряясь в догадках. Пришла из сада Баочай.

– Дитя мое, какое горе! – воскликнула тетушка Сюэ. – Ведь третья барышня была помолвлена с Сянлянем и вдруг покончила с собой. С чего бы это? А сам Сянлянь исчез. Уму непостижимо!

Баочай не приняла близко к сердцу эту печальную новость, только сказала:

– Недаром говорит пословица: «Утром ясно, вечером пасмурно, утром счастье, вечером – горе». Так уж, видно, было им суждено в прежней жизни! Жаль, конечно, что не пришлось вам отблагодарить Сянляня. Невеста умерла, жених исчез, и теперь остается лишь предать дело забвению. Скоро двадцать дней, как старший брат вернулся из Цзяннани, надо подумать, как распродать привезенные им товары. И приказчиков отблагодарить. Несколько месяцев кряду они, не жалея сил, помогали брату. Неплохо бы устроить для них угощение. Не то нас обвинят в неблагодарности.

Пришел Сюэ Пань. Лицо его было мокро от слез.

– Мама, ты слышала про Саньцзе и Сянляня? – вскричал он, всплеснув руками.

– Только сейчас узнала, – ответила тетушка Сюэ, – мы с Баочай как раз говорим об этом.

– А что Сянлянь ушел с каким‑то монахом, ты тоже знаешь? – спросил он.

– Это совсем уже странно! – промолвила тетушка Сюэ. – Я считала господина Сянляня человеком разумным. Как же мог совершить он подобную глупость?! Вы с ним все же друзья, родных у него здесь нет, и твой долг его разыскать. Где‑нибудь они с монахом в ближайшем храме или кумирне, уйти далеко не могли.

– Напрасно вы так думаете! – усмехнулся Сюэ Пань. – Едва узнав об исчезновении Сянляня, я вместе со слугами бросился на поиски, но его и след простыл. Кого только я ни спрашивал, никто его не видел.