俄文版红楼梦第三卷第一百章1.2

       Разговор их внезапно был прерван истошными криками Цзиньгуй:

– Мне больше жизнь не дорога! Все равно мой муж не вернется! Пойдем в суд! Нечего прятаться!

Страшная, со всклокоченными волосами, Цзиньгуй стала биться головой о дощатую перегородку.

У тетушки Сюэ от ужаса глаза полезли на лоб, она не могла вымолвить ни слова.

Хорошо, что Баочай была здесь и кое‑как сумела утихомирить Цзиньгуй.

– Сестра! – кричала Цзиньгуй. – Ты вышла замуж! Вы живете в мире и согласии, а я одна‑одинешенька, зачем мне беречь свое доброе имя?

Она вскочила и хотела бежать к своей матери, но служанки уговорили ее возвратиться. Частые припадки буйства Цзиньгуй так напугали Баоцинь, что та не решалась появляться ей на глаза.

Когда Сюэ Кэ был дома, Цзиньгуй пудрилась, румянилась, подводила брови, наряжалась, а проходя мимо комнат, в которых жил Сюэ Кэ, нарочито громко кашляла и спрашивала, кто дома. С Сюэ Кэ она жеманничала, болтала о разных пустяках, то сердилась, то смеялась. Служанки, завидев ее, разбегались, но она ничего не замечала и по совету Баочань думала лишь о том, как соблазнить Сюэ Кэ.

Сюэ Кэ же всячески ее избегал, но при встрече старался держаться любезно, опасаясь, как бы она не сыграла с ним злую шутку.

В своей слепой страсти Цзиньгуй терзалась сомнениями, искренна ли любезность Сюэ Кэ или он притворяется. Не давало покоя и еще одно обстоятельство: Сюэ Кэ частенько прибегал к услугам Сянлин – отдавал на хранение вещи, в стирку белье. Стоило Цзиньгуй застать их за разговором, как они тотчас умолкали и расходились. Цзиньгуй мучила жгучая ревность. Она хотела возненавидеть Сюэ Кэ, но не могла и всю свою ненависть перенесла на Сянлин. Однако боялась причинить девушке какой‑либо вред. Это могло оттолкнуть от нее Сюэ Кэ. Поэтому приходилось Цзиньгуй таить свою злобу в себе.

Однажды Баочань, хихикая, спросила у Цзиньгуй:

– Вы видели сейчас второго господина Сюэ Кэ?

– Не видела.

– Поистине он не заслуживает доверия, – продолжала Баочань. – Говорил, что не пьет, когда вы посылали ему вино, а тут смотрю, идет в покои вашей свекрови пьяненький, с красным лицом. Не верите – подождите его у ворот! Когда он будет возвращаться, перемолвитесь с ним словечком и сами убедитесь!

– Да он не скоро оттуда выйдет! – произнесла раздосадованная Цзиньгуй. – И о чем говорить с ним, если он не питает ко мне никаких чувств?

– Вы не правы, госпожа, – возразила Баочань. – Если он будет с вами любезен, мы будем отвечать тем же, а начнет грубить – подумаем, что делать!

Цзиньгуй послушалась Баочань и приказала ей доложить, когда появится Сюэ Кэ.

Баочань ушла, а Цзиньгуй села к зеркалу, подкрасила губы, накинула пестрый платок и нерешительно направилась к выходу, припоминая, все ли она сделала.

– Вы сегодня так веселы, второй господин! – услышала она голос Баочань. – Где же это вы пили вино?

Баочань говорила нарочито громко, чтобы Цзиньгуй слышала, и та не замедлила появиться.

Сюэ Кэ в это время говорил Баочань:

– Нынче у господина Чжана радостный день, и меня заставили выпить полчарки. Лицо до сих пор горит!

– Конечно, у чужих пить интереснее, чем у своих, – подхватила Цзиньгуй, появляясь в дверях.

Сюэ Кэ смутился и, приблизившись к ней, с улыбкой спросил:

– Как понимать ваши слова?

Баочань между тем незаметно скрылась в комнате.

Цзиньгуй хотела поддеть Сюэ Кэ, но, видя, как он растерянно заморгал глазами, отказалась от своего намерения. Надменность сменилась жалостью.

– Вы говорите, вас заставили выпить? – произнесла она.

– Ну конечно же, – отвечал Сюэ Кэ. – Да я и пить не умею.

– Это хорошо, что вы не пьете, – откликнулась Цзиньгуй, – а то напивались бы и скандалили, как ваш старший брат Сюэ Пань. Каково было бы вашей будущей жене? Жила бы она вдовой при живом муже! Как я!

Она исподтишка глянула на Сюэ Кэ и почувствовала, что краснеет.

Молодой человек догадался, к чему клонит Цзиньгуй, и решил ретироваться. Но Цзиньгуй схватила его за руку.

– Сестра! – вскричал Сюэ Кэ. – Вам следовало бы держаться поскромнее! – Он весь дрожал, а Цзиньгуй, отбросив всякий стыд, сказала:

– Прошу вас, зайдите ко мне, я хочу с вами поговорить по важному делу!

– Госпожа! Сянлин идет!

Цзиньгуй вздрогнула, обернулась к Баочань. Та заметила приближавшуюся Сянлин и поспешила предупредить госпожу.

Цзиньгуй испугалась, выпустила руку Сюэ Кэ, а тот не преминул поспешно скрыться.

Однако Сянлин, которой не могло и в голову подобное прийти, успела заметить, что Цзиньгуй тащит Сюэ Кэ к себе в комнату. С сильно бьющимся сердцем она повернула обратно, так и не навестив Баочань, к которой шла.

Цзиньгуй, напуганная и рассерженная, поглядела вслед удалявшемуся Сюэ Кэ и, бранясь, ушла в дом.

С этих пор она еще больше возненавидела Сянлин.

Баочай в это время была в комнатах матушки Цзя и там услышала от госпожи Ван, что Таньчунь собираются выдать замуж.

– Это сын нашего земляка, – сказала матушка Цзя. – Кстати, он бывал у нас в доме! И как это твой муж мне раньше ничего об этом не сказал!

– Так ведь и я не знала! – заметила госпожа Ван.

– Все это, конечно, хорошо, – проговорила матушка Цзя, – только дорога туда дальняя. И если Цзя Чжэна переведут в другое место, наша девочка окажется в одиночестве.

– Вряд ли его переведут. Ведь наши семьи служилые, – произнесла госпожа Ван. – Возможно, их переведут сюда или же мы туда переедем! Недаром говорят, листья падают ближе к корню! Начальство сватает, как ему откажешь?! Муж наверняка все решил, а к нам человека прислал совета спросить только приличия ради.

– Если вы оба согласны, тем лучше, – промолвила матушка Цзя. – Не знаю только, увижусь ли я когда‑нибудь с Таньчунь. Вряд ли она сумеет побывать дома раньше, чем через два‑три года.