На сегодня число случаев COVID-19 в США уже превысило 36 миллионов, болезнь унесла более 610 тысяч жизней. Эти показатели являются самыми высокими в мире. Наблюдатели уверены, что высокие показатели смертности спровоцированы, в том числе, политизацией эпидемической ситуации в США.
Все помнят, как в начале эпидемии тогдашняя администрация США для поддержания своего авторитета пыталась приуменьшить угрозу, мол, «коронавирус нового типа серьезно не отличается от простого гриппа». В штатах с наихудшей эпидемической обстановкой – вроде Нью-Йорка и Калифорнии – власти сосредоточили внимание на предвыборных гонках, а не на борьбе с эпидемией.
Согласно исследованию Колумбийского университета, введение противоэпидемических мер на две недели раньше могло бы спасти 54 тыс. жизней. Однако противоэпидемическая работа в США стала заложником политической борьбы, а цена ее – смерть ни в чем не повинных американцев.
Неудачи в противоэпидемической работе США четко демонстрируют сбой в американской системе управления. Сегодняшнее взаимодействие и взаимный контроль трех ветвей власти больше похоже на «Игры престолов». Между Белым домом и Конгрессом США существуют разногласия. Внутри Конгресса идет борьба сената и палаты представителей. В бой между партиями втянута судебная система. Местные администрации не слушаются правительств штатов, а правительства штатов не принимают во внимание приказы федерального правительства. Как в таком бардаке возможно мобилизовать ресурсы на борьбу с эпидемией?
Журналист газеты «Лос-Анджелес таймс» Дойл Макманус, комментируя такую ситуацию, констатирует: «Мы живем в терзаемой конфликтами стране, своими глазами видим национальный распад».
Гуманитарный кризис продолжает распространяться по США. По состоянию на 9 августа уже три дня подряд в США суточное количество заражений коронавирусом превышало 100 тыс., что на 35% больше показателя прошлой недели. Однако страна никак не может сплотиться в борьбе с коронавирусом. Лозунг «Быть солидарными», с которым выступил нынешний президент США на инаугурации, так и остается на словах.