…Когда Хуан‑ди совершал свой инспекторский смотр, реку Хуанхэ перейдя, а затем и Лошуй,

Как ныне, в то время из водной стихии Лошуй черепаха явилась, на панцире книгу неся…

И твари, тот мир населявшие, ныне пред нею, услышав мелодию Яо и Шуня «Сяньчи»[1],

Запели, и, прежде скрывавшийся в водах Чишуя, дракон выплыл вдруг и ударился в пляс[2].

А фениксы, мирно дремавшие в роще жемчужной на ветвях, взлетели и ввысь устремились!

Когда призывают от сердца, – и душу святую возможно растрогать,

И вовсе не нужно для этого утварью жертвенной дверь украшать…

Сейчас из Сячэна небесного ты колесницу направила вдаль[3]

И хочешь назад, в Сюаньпу, возвратиться[4],

К священной земле, где находятся горы Куньлунь.

Мы, кажется, видим друг друга отчетливо, ясно,

Но черное облако вдруг наползает, – приблизиться трудно к тебе…

Разлуки и встречи – как тучи на небе:

Плывут, чередуясь, и места себе не найдут,

Святую же душу никак не рассмотришь в дождях и туманах…

…Рассеялась пыль, расступились тяжелые тучи,

Высокие звезды на небе опять засверкали,

И ожили реки, и горы прекрасными стали,

И в небе, на самой его середине, сияет луна!

Увы! Почему от печалей‑тревог успокоиться сердце не может?

Причина, наверное, в том, что мечты проплывают, как явь.

И я беспокойно вздыхаю, с надеждой взираю на все, что меня окружает,

А слезы все льются и льются,

И сил не найду, чтоб смятенье свое побороть!

О люди! Давно уже вы в царство грез погрузились,

Один я. И лишь из бамбуковой рощи доносится музыка чистой, невинной природы.

Я вижу: повсюду взлетают испуганно птицы,

Я слышу, как плещутся рыбы на гладкой поверхности вод.

…И вот изливаю всю грусть, что на сердце моем накопилась,

В своей откровенной молитве…

И тихо обряд совершаю священный с надеждой, что буду удачлив…

О, скорбь! О, печаль!

Я покорно прошу эту чашу принять благовонного чая!

 

Окончив читать, Баоюй сжег платок, совершил обряд чаепития, но не уходил, пока служанка его несколько раз не окликнула. Вдруг из‑за горки послышался голос:

– Постойте!

Баоюй и служанка затрепетали от страха. Девочка обернулась и, заметив между лотосами мелькнувшую тень, закричала:

– Дух Цинвэнь явился!..

Баоюй обернулся, но…

Если хотите узнать, кого увидел Баоюй, прочтите следующую главу.