静静的顿河俄语版第一部第一节（2.6）

 Она качнула кресло, вставая, - зашлепала вышитыми, надетыми на босые ноги туфлями. Солнце просвечивало белое платье, и Митька видел смутные очертания полных ног и широкое волнующееся кружево нижней юбки. Он дивился атласной белизне оголенных икр, лишь на круглых пятках кожа молочно желтела.

Митька толкнул Григория:

- Гля, Гришка, ну и юбка... Как скло, насквозь все видать.

Девушка вышла из коридорных дверей, мягко присела на кресло.

- Пройдите на кухню.

Ступая на носках, Григорий пошел в дом. Митька, отставив ногу, жмурился на белую нитку пробора, разделявшую волосы на ее голове на два золотистых полукруга. Девушка оглядела его озорными, неспокойными глазами.

- Вы здешний?

- Тутошний.

- Чей же это?

- Коршунов.

- А звать вас как?

- Митрием.

Она внимательно осмотрела розовую чешую ногтей, быстрым движением подобрала ноги.

- Кто из вас рыбу ловит?

- Григорий, друзьяк мой.

- А вы рыбалите?

- Рыбалю и я, коль охота набредет.

- Удочками?

- И удочками рыбалим, по-нашему - притугами.

- Мне бы тоже хотелось порыбалить, - сказала она, помолчав.

- Что ж, поедем, коль охота есть.

- Как бы это устроить? Нет, серьезно?

- Вставать надо дюже рано.

- Я встану, только разбудить меня надо.

- Разбудить можно... А отец?

- Что отец?

Митька засмеялся.

- Как бы за вора не почел... Собаками ишо притравит.

- Глупости! Я сплю одна в угловой комнате. Вот это окно. - Она указала пальцем. - Если придете за мной - постучите мне в окошко, и я встану.

В кухне дробились голоса: робкий - Григория, и густой, мазутный кухарки.

Митька, перебирая тусклое серебро казачьего пояска, молчал.

- Женаты вы? - спросила девушка, тепля затаенную улыбку.

- А что?

- Так просто, интересно.

Митька внезапно покраснел, а она, играя улыбкой и веточкой осыпавшейся на пол тепличной клубники, спрашивала:

- Что же, Митя, девушки вас любят?

- Какие любят, а какие и нет.

- Ска-жи-те... А отчего это у вас глаза как у кота?

- У... кота? - вконец терялся Митька.

- Вот именно, кошачьи.

- Это от матери, должно... Я тут ни при чем.

- А почему же, Митя, вас не женят?

Митька оправился от минутного смущения и, чувствуя в словах ее неуловимую насмешку, замерцал желтизною глаз.

- Женилка не выросла.

Она изумленно взметнула брови, вспыхнула и встала.

С улицы по крыльцу шаги.

Ее коротенькая, таящая смех улыбка жиганула Митьку крапивой. Сам хозяин, Сергей Платонович Мохов, мягко шаркая шевровыми просторными ботинками, с достоинством пронес мимо посторонившегося Митьки свое полнеющее тело.

- Ко мне? - спросил, пройдя, не поворачивая головы.

- Это, папа, рыбу принесли.

Вышел с порожними руками Григорий.