英语
日语
韩语
法语
德语
西班牙语
意大利语
阿拉伯语
葡萄牙语
越南语
芬兰语
泰语
丹麦语
对外汉语
Сянъюнь:
В зарослях гибнет
Разорванная листва.
Тлеет мускат[1] –
Над курильницей густ аромат…
Баоцинь:
Соболя золотом
Блещет цветистым наряд.
В зеркале снег
Отражается возле окна…
Дайюй:
В холод влажна
Благовонного перца стена[2].
Ветра порывы
В минуту заката слышны…
Баоюй:
Медленно, тихо
Рождаются зимние сны.
О мэйхуа
Где свирель запоет, загрустит?..[3]
Баочай:
Где сохранился
Свирели лазурный нефрит?[4]
Грусть Черепахи:
В снегах утонула земля![5]
– Пойду погляжу, как подогревают вино! – вдруг заявила Ли Вань и поднялась.
Баочай велела Баоцинь продолжать, но тут с места вскочила Сянъюнь и быстро прочла:
В небе драконья
Взвихрена чешуя![6]
Берег безлюдный…
Ладья повернула во мгле…
Следом за ней прочла Баоцинь:
Плеть у Бацяо
И песня верхом на осле![7]
Ватную шубу,
Радея за воина, шьет…[8]
Но разве могла Сянъюнь уступить?! Она была находчивее остальных и, гордо выпрямившись, произнесла:
Чтобы послать ее
Вышедшим в дальний поход.
Ямы, холмы –
Осторожнее будь, человек!..[9]
Баочай захлопала в ладоши, выражая свое восхищение, и продолжала:
Ветку не тронь,
А не то вдруг обрушится снег!
В небе же снег
Так бесшумно и плавно плывет…
Настала очередь Дайюй, и она прочла:
Стройно, – как будто
Изысканных дев хоровод.
Тонок на вкус
Получается чай в снегопад…
Умолкла и тихонько толкнула в бок Баоюя. Поглощенный состязанием Баоцинь, Баочай и Дайюй с одной Сянъюнь, Баоюй обо всем забыл и машинально произнес:
Зря о сосне
Как о друге зимы говорят[10].
Плащ тростниковый. Ладья.
Рыбу удить пора…
Баоцинь продолжила:
В гуще лесной
Прекращается стук топора[11].
Горы в снегу, –
Как слоны, окружают меня…
Сянъюнь немедля прочла:
И расползаются,
Как за змеею змея.
Снежных цветов
Лепестки укрепил мороз…
И снова раздались одобрительные возгласы – находчивость Сянъюнь приводила всех в восхищение.
В игру вступила Таньчунь:
Инея им ли
Бояться каких‑то угроз?
В холод такой
Воробей во дворе жив едва…
Как раз когда она кончила, Сянъюнь почувствовала жажду и только отпила несколько глотков чая, как ее опередила Сюянь.
Пусто в горах,
Только старая плачет сова.
Мечется снег
По ступеням – туда и сюда…
Не успела умолкнуть Сюянь, как Сянъюнь, поставив на стол чашку, прочла:
Словно плывет,
А кругом прудовая вода.
Снега сиянье –
Как будто рассвет над землей…
[1] «Ковша рукоять» – то есть созвездие Большой Медведицы, в сторону которого, согласно древним поверьям, в весенние дни устремляется солнце.
[2] Тлеет мускат… – Его жгли в курильницах для получения благовонного дыма.
[3] В холод влажна // Благовонного перца стена. – Одна из стен ночных покоев императриц благоухала ароматным перцем, вклеенным в глину. В морозные ночи стена сохраняла тепло и перечный аромат.
[4] О мэйхуа, // Где свирель запоет, загрустит? – Один из древних романсов, исполнявшихся в сопровождении свирели, назывался «Цветы мэйхуа опадают».
[5] …свирели лазурный нефрит, – Имеется в виду один из видов древней свирели («биюйсяо»). Эта свирель изготовлялась из бирюзово‑лазурного бамбука, чем и объясняется сравнение ее с «лазурным нефритом».
[6] Грусть Черепахи: // В снегах утонула земля… – Здесь, как в предыдущих и последующих строках, иносказания призваны отразить картину обильного снегопада. Черепаха (Ао) – мифический образ. Согласно канону «Лецзы», она держит на своем панцире «земную ось», то есть, по древним поверьям, высокую гору Куньлунь.
[7] В небе драконья // Взвихрена чешуя… – Здесь снегопад сравнивается с битвой драконов. В стихотворении сунского поэта Чжан Юаня «Воспеваю снег» есть строки:
Три миллиона яшмовых драконов
Сошлись в бою. Когда же бой затих,
Все небо чешуя заполонила
И разлетелись клочья рваных лат!
[8] Плеть у Бацяо // И песня верхом на осле… – Бацяо – название моста к востоку от танской столицы Чанъани, около которого путники прощались с провожающими их друзьями и близкими. Эта фраза навеяна эпизодом из произведения южносунского литератора Ю Моу (XII в.) «Беседы о поэзии династии Тан»: первый министр двора танского императора Чжао‑цзуна (889–907) Чжэн Цян был талантливым стихотворцем. Ему задали вопрос: «Как скоро первый министр создаст новое стихотворение?» Он ответил: «Только тогда, когда я верхом на осле в снег и ветер окажусь возле моста Бацяо, – мысли мои обратятся к поэзии! А иначе возможно ль этого достичь?» В XVII в. писателем Юй Хуаем было создано ставшее популярным сочинение «Записки у моста Бацяо», отличавшееся эротическими мотивами.
[9] Ватную шубу, // Радея за воина, шьет… – Танский император Сюань‑цзун (847–860) неоднократно выражал беспокойство о воинах, несших тяжелую службу в суровом, холодном приграничном крае; по его распоряжению придворные наложницы и служанки должны были шить для воинов теплые одежды. Один из воинов‑пограничников обнаружил в кармане одежды, присланной ему, стихотворение:
Средь равнины песчаной
Жизнь в походе тревоги полна,
Терпит тяготы воин, –
В морозную ночь не до сна.
Я своими руками
Скроила одежду на вате,
Будет впору кому‑то
И согреет кого‑то она.
Мысль одна: чтобы тонкой
И прочной была моя нить,
Ваты больше в подкладку –
Надо больше ее утеплить.
Я скажу о себе:
Радость жизни уже за спиною,
Но осталась надежда,
Что стану по‑новому жить!
Воин передал стихотворение своему начальнику, а тот переслал самому государю Сюань‑цзуну. После расследования обнаружилось, что стихотворение сочинила одна из дворцовых наложниц. Сюань‑цзун приказал ей покинуть дворец и выйти замуж за воина, к которому случайно попало это стихотворение. (Эпизод описан в книге «Танская поэзия и отражение в ней действительных фактов» – «Танши цзиши».)
[10] Ямы, холмы – // Осторожнее будь, человек! – Здесь – продолжение темы о сильном снегопаде и, в связи с этим, о бездорожье.
[11] Зря о сосне // Как о друге зимы говорят. – Согласно некоторым китайским комментариям, прославление сосны как спутницы зимних холодов несет на себе налет даосской философии. По другой версии, строки обращены к поэту Тао Юаньмину, избравшему образ жизни отшельника и в зимние дни находившего покой под одинокой сосной.
