俄文版红楼梦第三卷第八十九章1.1

 

Случайно попавшаяся на глаза вещь напоминает знатному юноше об умершей служанке;

страдающая чрезмерной мнительностью Чернобровка отказывается принимать пищу

 

Итак, услышав, что Цзя Ляня вызывают по какому‑то делу, Фэнцзе испуганно вздрогнула и спросила:

– По какому делу? Служебному?

– Точно не знаю, – отвечала служанка. – Слуга, дежуривший у ворот, сообщил, что вызывали господина Цзя Чжэна, но господина Цзя Чжэна дома не оказалось, и госпожа просила прийти господина Цзя Ляня.

Тут Фэнцзе поняла, что дело касается ведомства работ, и, успокоившись, сказала:

– Передай госпоже, что второй господин еще накануне уехал. Пусть обратится к старшему господину Цзя Чжэню.

Цзя Чжэнь вышел к нарочному, посланному за Цзя Чжэном, узнал, в чем дело, и отправился с докладом к госпоже Ван:

– Из ведомства сообщили, что по донесению смотрителя защитных береговых сооружений в Хэнани прорвало дамбу и затопило несколько округов и уездов. Кроме того, требуются деньги на починку городских стен. Начальник ведомства занят и хотел поручить это дело господину Цзя Чжэну.

Цзя Чжэн вскоре вернулся, и ему все подробно передали.

До самой зимы у Цзя Чжэна не было ни одной свободной минуты, целые дни проводил он в ямыне. Воспользовавшись этим, Баоюй уже не проявлял в учебе прежнего усердия, но, боясь отцовского гнева, школу посещал аккуратно и не так часто бывал у Дайюй.

Близилась середина десятого месяца. В тот день погода резко изменилась, и когда Баоюй собрался в школу, Сижэнь приготовила теплую одежду и сказала:

– Одевайся потеплее, похолодало!

Она подала юноше теплый халат, а плащ завязала в узел и передала Бэймину на случай, если понадобится.

Придя в школу, Баоюй выполнил задание и тут вдруг услышал, что бумага на окне зашелестела.

– Опять погода переменилась, – произнес учитель Дайжу и распахнул форточку. С северо‑запада медленно плыли на юго‑восток клубящиеся черные тучи. В класс вошел Бэймин.

– Второй господин! – окликнул он Баоюя. – Похолодало, наденьте плащ!

Баоюй взял у Бэймина плащ и смутился. Все ученики уставились на него. Не взгляни Баоюй на плащ, все обошлось бы. Но он сразу определил, что это тот самый плащ из павлиньего пуха, который когда‑то чинила Цинвэнь.

– Зачем ты взял этот плащ? – спросил Баоюй слугу. – Кто тебе его дал?

– Ваши служанки, – отвечал Бэймин.

– Мне не холодно, – решительно заявил Баоюй. – Спрячь его.

Учитель подумал, что Баоюю жалко такую дорогую одежду, и про себя оценил его бережливость.

– Надевайте, надевайте, второй господин! – уговаривал Бэймин. – Простудитесь – я буду виноват! Хоть меня пожалейте!..

Баоюй накинул плащ и с задумчивым видом склонился над книгой. Дайжу решил, что юноша углубился в чтение, и перестал обращать на него внимание.

После окончания занятий Баоюй, сославшись на недомогание, попросил у учителя разрешения не являться на следующий день в школу.

Дайжу был уже в летах, ничем не занимался и детей учил ради развлечения. Здоровьем похвастаться он не мог и радовался, если кто‑нибудь из учеников пропускал занятия – по крайней мере хлопот меньше. Учитель знал, что Цзя Чжэн сейчас занят делами, а бабушка лелеет и балует внука, поэтому не задумываясь разрешил ему не приходить на следующий день в школу.

Возвратившись домой, Баоюй навестил матушку Цзя и госпожу Ван, рассказал, что отпросился на следующий день с занятий из‑за плохого самочувствия, немного посидел и ушел в сад. Он не стал, как обычно, шутить и смеяться с Сижэнь и другими служанками и, не раздеваясь, прилег.

– Ужин готов, – сказала Сижэнь. – Сейчас поешь или немного погодя?

– Ешь без меня, – отозвался Баоюй. – Мне не хочется, плохо себя чувствую.

– Не хочешь – не ешь, но переоденься хотя бы, – заметила Сижэнь. – Не то всю одежду изомнешь. А она недешево стоит!

– И переодеваться не буду, – заявил Баоюй.

– Вещи надо беречь, – наставительно произнесла Сижэнь. – Взгляни, какая тонкая вышивка на плаще! А ты ее портишь!

Слова Сижэнь укололи Баоюя в самое сердце, и он ответил с тяжелым вздохом:

– В таком случае убери плащ подальше! Я больше не стану его надевать!

Он поднялся с кана, сбросил с себя плащ и аккуратно сложил, не дожидаясь, пока Сижэнь возьмет его.

– Что это вы, второй господин, так проворны сегодня? – насмешливо спросила Сижэнь.

– В какой платок завязать? – вместо ответа спросил Баоюй.

Шэюэ подала Баоюю платок, подмигнула Сижэнь и тихонько рассмеялась. Баоюй не обратил на нее никакого внимания и, опечаленный, сел. Из задумчивости его вывел бой часов – стрелки показывали половину шестого.

Служанка зажгла лампу.

– Не хочешь есть – выпей хоть полчашки рисового отвара, – предложила Сижэнь, – зачем морить себя голодом?! И волноваться не надо! Заболеешь – хлопот с тобой не оберешься!

– Я не голоден, – замотал головой Баоюй. – К чему есть через силу!

– Ну, тогда ложись спать пораньше, – предложила Сижэнь.

Они с Шэюэ постелили постель, и Баоюй лег. Всю ночь он ворочался с боку на бок и лишь перед рассветом уснул. Но вскоре снова проснулся. Пришлось встать и Сижэнь и Шэюэ.

– Ты почти до пятой стражи не спал, все ворочался, – сказала Сижэнь, – но я не осмелилась тревожить тебя расспросами. А потом сама уснула и не знаю, спал ли ты.

– Немного поспал, – отвечал Баоюй. – Сам не пойму, отчего так рано проснулся!

– Тебе нездоровится? – спросила Сижэнь.

– Нет, ничего. Только на душе неспокойно.

– В школу пойдешь?

– Меня освободили на день от занятий. Хотел погулять в саду, немного рассеяться, но боюсь, холодно будет. Вели девочкам убрать свободную комнату, поставить там курильницу, положить бумагу, тушь, кисть и тушечницу. И пусть никто меня не тревожит, я буду заниматься.

– Кто же осмелится тебя тревожить! – вмешалась в разговор Шэюэ.

– Вот и хорошо! – обрадовалась Сижэнь. – И позанимаешься, и успокоишься, и простуду не подхватишь. А как аппетит? Может быть, съешь чего‑нибудь? Скажи, чего тебе хочется, я велю приготовить.

– Мне все равно, не хлопочи по пустякам, – ответил Баоюй и добавил: – Пусть поставят в комнату немного фруктов. Они хорошо пахнут.