俄文版红楼梦第三卷第一百一十五章1.1

 

Преисполнившись непреклонной решимостью, Сичунь клянется исполнить свое заветное желание;

встретившись со своим двойником, Цзя Баоюй испытывает чувство разочарования

 

Итак, Баоюй допустил оплошность и хотел объяснить, в чем дело, но тут появилась Цювэнь и сказала:

– Второго господина Баоюя зовет отец!

Баоюй так удивился, что едва не вскрикнул: зачем он снова понадобился отцу? Но делать нечего, пришлось пойти.

– Я позвал тебя по важному делу, – промолвил Цзя Чжэн. – Во время траура ходить в школу не полагается, но дома повторять пройденное необходимо. Пока я свободен, будешь каждые два‑три дня писать сочинения и отдавать мне на просмотр. Хочу проверить, каковы твои успехи.

Баоюй лишь поддакивал.

– Цзя Хуаню и Цзя Ланю я тоже велел повторять пройденное, – продолжал Цзя Чжэн. – И если твои сочинения окажутся хуже, я окончательно в тебе разуверюсь.

– Я буду стараться! – произнес Баоюй.

– А теперь иди!

Баоюй вышел и столкнулся с Лай Да, которого сопровождали несколько человек. С книгами в руках они направлялись к Цзя Чжэну.

Едва Баоюй прибежал домой, как Баочай бросилась к нему с расспросами и очень обрадовалась, узнав, что отец велел ему писать сочинения, чего нельзя было сказать о Баоюе. Однако нарушить повеление отца он не решался. Только он сел, чтобы собраться с мыслями, как пришли две монахини из монастыря Дицзан‑вана.

– Как поживаете, вторая госпожа? – спросили они Баочай.

– А вы как? – не отвечая на вопрос, осведомилась Баочай и приказала служанкам угостить монахинь чаем.

Баоюю очень хотелось поговорить с монахинями, но он знал, что Баочай это не понравится. А монахини, встретив холодный прием со стороны Баочай, вскоре стали прощаться.

– Посидели бы еще, – из вежливости предложила Баочай.

– Простите нас, – ответила одна из монахинь. – В последние дни нам все время приходилось молиться и устраивать жертвоприношения в кумирне Железного порога, поэтому мы и не приходили справиться о здоровье госпожи и ее невесток. Но сегодня нам наконец удалось навестить госпожу, а сейчас мы торопимся к четвертой барышне Сичунь.

Баочай кивнула, предоставив монашкам поступать как им угодно.

Направляясь к Сичунь, монахини повстречали Цайпин.

– Твоя барышня дома? – спросили они.

– Ох, лучше не говорите о ней! – воскликнула Цайпин. – Вот уже несколько дней, как она не притрагивается к еде.

– А что случилось? – удивились монахини.

– Это длинная история. Пойдете к ней, и она сама вам все охотно расскажет.

Сичунь вышла монашкам навстречу.

– Здравствуйте! – сказала она. – А я‑то думала, вы совсем нас забыли, потому что дела наши плохи!

– Амитаба! – вскричали монахини. – Можете нам ничего не давать, мы все равно будем вас считать нашими благодетелями – ведь монастырь наш все время находился на содержании у вашей семьи, сколько мы от старой госпожи получали милостей! Но старая госпожа, увы, умерла, и мы пришли повидаться с госпожами и их невестками. Всех обошли, а теперь вот к вам решили зайти.

Сичунь спросила, что случилось с монахинями из монастыря Шуйюэ.

– Там какая‑то неприятность, – отвечали монахини, – их настоятельница никого в монастырь не пускает. А известно вам, что настоятельница Мяоюй из кумирни Бирюзовой решетки сбежала с мужчиной?

– Откуда пошли эти сплетни? – возмутилась Сичунь. – Язык надо отрезать тому, кто их распускает! Ее похитили разбойники, а на нее же еще и клевещут.

– Настоятельница Мяоюй всегда вела себя очень странно. Только напускала на себя вид праведницы, – заметила одна из монахинь. – Мы не хотели вам говорить, барышня. Но разве была она похожа на нас? Ведь мы всецело посвятили себя молитвам, самоусовершенствованию и поискам путей к спасению!