Kennst du das Land Wilh. Meist.

 По клюкву, по клюкву,

По ягоду, по клюкву...

Кто знает край, где небо блещет

Неизъяснимой синевой,

Где море теплою волной

Вокруг развалин тихо плещет;

Где вечный лавр и кипарис

На воле гордо разрослись;

Где пел Торквато величавый;

Где и теперь во мгле ночной

Адриатической волной

Повторены его октавы;

Где Рафаэль живописал;

Где в наши дни резец Кановы

Послушный мрамор оживлял,

И Байрон, мученик суровый,

Страдал, любил и проклинал?

- - - - - - - - - - - - - - -

- - - - - - - - - - - - - - -

Волшебный край, волшебный край,

Страна высоких вдохновений,

Людмила зрит твой древний рай,

Твои пророческие сени.

 

На берегу роскошных вод

Порою карнавальных оргий

Кругом ее кипит народ;

Ее приветствуют восторги.

Людмила северной красой,

Все вместе - томной и живой,

Сынов Авзонии пленяет

И поневоле увлекает

Их пестры волны за собой.

 

На рай полуденной природы,

На блеск небес, на ясны воды,

На чудеса немых искусств

В стесненье вдохновенных чувств

Людмила светлый взор возводит,

Дивясь и радуясь душой,

И ничего перед собой

Себя прекрасней не находит.

Стоит ли с важностью очей

Пред флорентинскою Кипридой,

Их две... и мрамор перед ней

Страдает, кажется, обидой.

Мечты возвышенной полна,

В молчанье смотрит ли она

На образ нежный Форнарины

Или Мадоны молодой,

Она задумчивой красой

Очаровательней картины...

 

Скажите мне: какой певец,

Горя восторгом умиленным,

Чья кисть, чей пламенный резец

Предаст потомкам изумленным

Ее небесные черты?

Где ты, ваятель безымянный

Богини вечной красоты?

И ты, харитою венчанный,

Ты, вдохновенный Рафаэль?

Забудь еврейку молодую,

Младенца-бога колыбель,

Постигни прелесть неземную,

Постигни радость в небесах,

Пиши Марию нам другую,

С другим младенцем на руках.

- - - - - - -