— Вы как хотите, но я не могу тут больше оставаться, — произнёс Рон, стуча зубами от

холода.

Оркестр вновь заиграл, и привидения бросились на площадку для танцев.

— Пойдём отсюда, — согласился Гарри.

Они попятились к двери, кивая и улыбаясь налево и направо. Минуту спустя друзья

спешно поднимались по лестнице, освещённой чёрными свечами.

— Может быть, хоть к десерту успеем, — с надеждой произнёс Рон.

Гарри хотел было ответить что-нибудь в том же духе, но слова застряли у него в горле.

— …рвать… терзать… убить… — явственно услыхал он.

Это был тот самый голос — холодный, страшный голос, который первый раз прозвучал у

него в ушах в кабинете Златопуста Локонса.

Гарри споткнулся и, чтобы не упасть, опёрся о холодную стену. Он изо всех сил

напрягал слух, оглядываясь по сторонам и напряжённо всматриваясь в тускло освещённый

коридор.

— Гарри, что с тобой? — начал было Рон, но Гарри оборвал его.

— Опять этот голос! Помолчи минуту…

— …так голоден… так долго…

— Слышите? — спросил Гарри.

Рон с Гермионой замерли, не сводя с него глаз.

— …убивать…, время убивать…

Голос начал слабеть. Гарри был уверен, что он удаляется, движется вверх. Гарри в страхе

поднял глаза и уставился в тёмный потолок. Как этот голос сам по себе может двигаться

вверх? А вдруг это призрак, способный проходить сквозь любые препятствия?

— Скорее! — крикнул Гарри и побежал по ступенькам, ведущим в холл. Но здесь ничего

не услышишь — из Большого зала долетают весёлые голоса празднующих Хэллоуин. Гарри

кинулся к мраморной лестнице и помчался на второй этаж, Рон и Гермиона от него не

отставали.

— Гарри, что ты… — задыхаясь от бега, начал Рон.

— Ш-ш-ш! — напряг слух Гарри. Сверху, скорее всего с третьего этажа, до него донёсся

затихающий голос.

— «Я ЧУЮ КРОВЬ. Я чую кровь».

У Гарри сжалось сердце.

— Оно собирается кого-то убить! — крикнул он и, не обращая внимания на растерянные

лица Рона и Гермионы, опять бросился вверх. Он прыгал через три ступеньки, пытаясь

расслышать сквозь собственный топот что-то ещё.

— Гарри, в чём дело? — отдуваясь, спросил Рон. — Я ничего не слышу…

На третьем этаже Гарри опять помчался по коридору, сворачивая то налево, то направо.

Рон с Гермионой, тяжело дыша, не отставали.

Гермиона вдруг вскрикнула: впереди что-то сияло. Они поспешили туда, оглядываясь по

сторонам. На стене между двух окон огромными буквами были начертаны слова, блестящие

в свете факелов:

«ТАЙНАЯ КОМНАТА СНОВА ОТКРЫТА. ТРЕПЕЩИТЕ, ВРАГИ НАСЛЕДНИКА!»

— А это что такое… что это висит под надписью? — спросил Рон дрогнувшим голосом.

Опасливо подошли ближе. Гарри поскользнулся — на пол откуда-то натекла большая

лужа воды. Рон и Гермиона подхватили его, не дав упасть. Взглянули на висевший под

зловещими словами предмет, казавшийся издали мрачной тенью, и обомлели — это была

Миссис Норрис, кошка школьного завхоза, они сразу узнали её. Все трое метнулись назад,

разбрызгивая неизвестно откуда взявшуюся воду.

Окоченевшая кошка была подвешена за хвост на скобу для факела. Выпученные глаза

были широко раскрыты.

Они смотрели на неё несколько секунд, не двигаясь, не произнося ни слова. Первым

обрёл дар речи Рон.

— Пошли отсюда скорее, — сказал он.

— Но надо попробовать что-то сделать… как-то ей помочь… — сбивчиво начал Гарри.

— Нам лучше немедленно смыться отсюда. Вдруг нас кто-нибудь здесь увидит!

Но было уже поздно. Издалека донеслось множество голосов, это означало, что банкет

окончился. Шаги десятков ног приближались к ним с одной стороны коридора. Слышались

возгласы весёлых, вволю полакомившихся девчонок и мальчишек. Ещё миг — и их

окружила праздничная толпа.

Но как только первые подошедшие увидели висящую кошку, в коридоре сразу же

воцарилась тишина. Гарри, Рон и Гермиона оказались одни в центре круга — никто не

решался подойти к ним, хотя сзади напирали любопытные, всем хотелось узнать, что тут

случилось.

— Трепещите, враги наследника! — громко крикнул кто- то. — Сначала кошка —

следующими будут те, в чьих жилах течёт нечистая кровь!

Это был Драко Малфой. Он протиснулся сквозь толпу, его всегда холодные глаза ожили,

на бледном лице заиграл румянец. Глядя на застывшую кошку, он криво ухмыльнулся.