红楼梦第二十回（三）

Запала ему в голову и другая, довольно странная мысль. Вы не представляете к

акая! Баоюй с самого детства постоянно находился в окружении сестер, родны

х – Юаньчунь и Таньчунь и двоюродных – Инчунь и Сичунь, а также родственн

иц: Ши Сянъюнь, Линь Дайюй и Сюэ Баочай. Девушки были для него олицетв

орением кротости, мужчин же он считал грязными тварями и совершенно ими

не интересовался. Но, следуя заветам великого мудреца , он не осмеливался на

рушать правила взаимоотношений с родителями, дядьями и братьями. Себя же

он не причислял к мужчинам и никогда не думал о том, что должен служить пр

имером для младших братьев. Вот почему Цзя Хуань и другие младшие братья

не очень его боялись, хотя старались ему уступать, чтобы не вызвать недовольс

тва матушки Цзя.
Но Баочай ничего этого не знала и, опасаясь, как бы Баоюй не стал отчитывать

младшего брата, поспешила выгородить Цзя Хуаня.
– Как можно плакать в такой праздник? – возмутился Баоюй. – Если здесь не н

равится, иди играть в другое место. Ты без конца учишься и совсем заучился! Е

сли, к примеру, какая то вещь не нравится, надо найти другую, ту, что похуже –

бросить, взять ту, что получше. Сколько ни плачь, ведь лучше не станет. Ты же х

отел развлечься, а сам расстроился и все равно не уходишь!
Пришлось Цзя Хуаню уйти.
Мать Цзя Хуаня, наложница Чжао, увидев сына в слезах, спросила:
– Кто тебя обидел?
– Я играл с сестрой Баочай, – стал жаловаться Цзя Хуань, – а Инъэр меня обруг

ала да еще деньги отняла. Потом явился брат Баоюй и велел мне убраться.
– Зачем ты к ним лезешь? – напустилась Чжао на сына. – Бесстыжая тварь! Не

мог поиграть в другом месте?
В это время мимо окна проходила Фэнцзе. Услышав слова наложницы Чжао, о

на подошла и спросила:
– Что это вы на Новый год расшумелись? Если мальчишка набедокурил, поучи

его, зачем же ругать? Ведь у него есть отец, да и госпожа о нем заботится. Пров

инился – пусть старшие его и накажут. Он сын нашего господина, так что есть к

ому наказать его, а тебе зачем вмешиваться? Братец Цзя Хуань, выходи скорее,

пойдем ко мне поиграем!
Цзя Хуань боялся Фэнцзе больше, чем госпожи Ван, поэтому, как только она его

позвала, сразу выбежал. Наложница Чжао тоже не осмелилась возражать Фэнц

зе.
– А ты мямля! – стала выговаривать мальчику Фэнцзе. – Сколько раз тебе говор

ила: ешь, пей, играй с братьями, сестрами и тетками, которые тебе нравятся. Но

ты слушаешь не меня, а тех, кто тебя учит обманывать и мошенничать. Вместо

того чтобы держаться с достоинством, как подобает господину, ты ведешь себя

как слуга и еще упрекаешь других в несправедливости! Проиграл несколько мон

ет и раскис! Сколько ты проиграл?
– Сто или двести монет, – ответил Цзя Хуань.
– Эх ты! А еще господин! Проиграл каких то две сотни монет и устроил сканда

л!
Она повернулась и приказала:
– Фэнъэр, принеси связку монет! Сейчас во внутренних комнатах играют бары

шни, отведи к ним Цзя Хуаня! А ты, – обратилась она снова к Цзя Хуаню, – есл

и и дальше будешь себя так вести, я сама тебя хорошенько поколочу да еще учит

елю велю шкуру с тебя спустить! Твой старший брат давно зубы на тебя точит,

и если бы не я, он пнул бы тебя ногой в живот так, что кишки вылезли бы! А се

йчас уходи! – крикнула она.
Цзя Хуань почтительно кивнул, взял у Фэнъэр деньги и отправился играть с Ин

чунь и другими сестрами. Но об этом мы рассказывать не будем.

Баоюй болтал и смеялся с Баочай, когда в комнату вошла служанка и доложила:
– Приехала барышня Ши Сянъюнь.
Баоюй сразу же хотел пойти повидаться с Ши Сянъюнь, но Баочай с улыбкой с

казала:
– Погоди, вместе пойдем!
Она поднялась с кана, и они отправились в комнаты матушки Цзя.
Ши Сянъюнь уже была там. Едва Баоюй и Баочай вошли, как она встала, приве

тствовала их и справилась о здоровье.
– Где ты сейчас был? – спросила у Баоюя находившаяся тут же Дайюй.
– У старшей сестры Баочай, – ответил Баоюй.
– Вот я и говорю, что, если тебя не привязать, ты все время будешь там! – с хол

одной усмешкой произнесла Дайюй.
– Выходит, я должен играть только с тобой и одну тебя развлекать? – возразил

Баоюй. – Стоило мне зайти к Баочай, как ты уже ворчишь.
– Этого еще не хватало! – воскликнула Дайюй. – Какое мне дело, где ты бывае

шь? И кто тебя заставляет меня развлекать? Можешь вообще не обращать на ме

ня никакого внимания!
Рассерженная, она убежала к себе. Баоюй бросился за ней следом:
– Опять ты ни с того ни с сего рассердилась! Ну, пусть я сказал лишнее, все рав

но могла бы посидеть, поговорить с другими.
– А ты меня не учи! – вспылила Дайюй.
– Я не учу, – проговорил Баоюй, – но сердиться вредно для здоровья.
– Пусть вредно для здоровья, пусть даже я умру, тебе что за дело? – крикнула Да

йюй.
– Зачем ты так? – укоризненно произнес Баоюй. – Разве можно в новогодний п

раздник говорить о смерти?
– Назло буду говорить! – заявила Дайюй. – Вот возьму сейчас и умру! А ты жив

и хоть сто лет, если смерти боишься!
– Как тут бояться смерти? Наоборот, – с улыбкой сказал Баоюй. – Буду ее призы

вать, чтобы ты со мной вечно не ссорилась!
– Это верно! – поддакнула девочка. – Лучше умереть, чем все время ссориться!
– Я сказал, что лучше умереть мне, – возразил Баоюй, – к другим это не относи

тся.
В это время пришла Баочай звать Баоюя.
– Идем скорее, сестрица Ши Сянъюнь тебя дожидается.
Она увлекла его за собой. Дайюй еще больше расстроилась, отвернулась к окну

и заплакала.
Прошло время, достаточное для того, чтобы выпить две чашки чаю, когда Баою

й возвратился. Увидев его, Дайюй еще громче заплакала. Баоюй в нерешительн

ости остановился и стал подыскивать ласковые слова, чтобы утешить ее, но, к

его удивлению, Дайюй не дала ему рта раскрыть:
– Ты зачем снова пришел? Позволь уж мне самой думать о жизни и смерти, у те

бя сейчас есть с кем играть! Она и читать может, и стихи сочиняет, и поговори

ть умеет лучше меня. Она ведь обманом тебя увела, чтобы ты не сердился! А т

ы зачем то вернулся!
Баоюй подошел к ней и тихо сказал:
– Ты умница, а не понимаешь, что близкие родственники не должны сопернич

ать с дальними, новые друзья – со старыми! Я хоть и глуп, но эту истину пони

маю. Ты мне близкая родственница, а Баочай – всего лишь двоюродная сестра

со стороны второй тетушки по материнской линии. Кроме того, ты приехала р

аньше, мы едим с тобой за одним столом, часто спим вместе, вместе играем. О

на же здесь только недавно, разве может она с тобой соперничать?
– Значит, я с ней соперничаю? – возмутилась Дайюй. – Но я поступаю так, как

велят мне мои чувства!
– И у меня есть чувства! – перебил ее Баоюй. – Или ты считаешься только со св

оими чувствами, а мои для тебя ничего не значат?
Дайюй потупилась и долго молчала, прежде чем произнести:
– Ты всегда сердишься, когда чей нибудь поступок тебе не нравится, а не замеча

ешь, сколько неприятностей доставляешь другим! Возьмем, к примеру, сегодня

шний день: ведь холодно. Почему же ты снял свой теплый плащ?
– Увидел, что ты злишься, и снял, – улыбнулся Баоюй. – Тоже со злости!
– Вот простудишься, и опять пойдут всякие разговоры, – со вздохом произнесл

а Дайюй.
В это время в комнату вошла Ши Сянъюнь и, картавя, сказала с улыбкой:
– Милый братец, сестрица Линь, вы всегда вместе, а меня бросили!
– Ох уж эта картавая, до чего любит болтать! – засмеялась Дайюй. – Не может

выговорить «второй брат», а все «милый» да «милый»! Вот будем играть в обла

вные шашки, так ты, наверное, только и сможешь сказать: «Один, два, тли!»
– Смотри, привыкнешь и тоже начнешь картавить! – засмеялся Баоюй.
– Она никому не спустит! – улыбнулась Сянъюнь. – Только и знает, что насмеха

ться! Думает, сама лучше всех! Но есть один человек, которого высмеять невоз

можно. Если же она сумеет, признаю ее победительницей.
Дайюй спросила, кого она имеет в виду.
– Сестрицу Баочай. Сумеешь подметить ее недостатки, буду считать тебя герои

ней.
– А я то думаю – кто же это? – усмехнулась Дайюй. – Оказывается, она! Где уж

мне с ней соперничать!
Баоюй поспешил перевести разговор на другую тему.
– Мне, конечно, с тобой не сравниться! – продолжала между тем Сянъюнь. – О

б одном лишь молю – чтобы у сестрицы Линь был картавый муж и чтобы он в

се время ей повторял: «ой», «люблю», «ох», «люблю»! Амитаба! Воображаю, ка

к это было бы забавно!
Баоюй рассмеялся, а Сянъюнь стремительно выбежала из комнаты.
Если хотите узнать, что произошло дальше, прочтите следующую главу.