红楼梦第二十五回（三）

 Увидев на кане кусочки атласа и шелка, монахиня сказала:

– У меня как раз нечем покрыть верх для туфель. Может быть, дадите несколько лоскутко

 

в?

– Выбирай сама! – Чжао вздохнула. – Думаешь, найдется подходящий кусок? Мне ведь н

 

икогда не перепадает ничего путного! Но если не брезгуешь, бери!

Монахиня выбрала лоскуты и спрятала в рукав. Тогда наложница ей сказала:

– Недавно я послала тебе пятьсот монет, сделала ты на них подношение Яо вану ?

– Конечно, сделала!

– Вот и хорошо! – кивнула головой наложница Чжао, снова вздохнув. – Я бы всегда дела

 

ла подношения, если б жила лучше, а сейчас не могу. Желаний у меня много, а средств 

 

мало.

– Не огорчайтесь, – успокоила ее Ма. – Скоро ваш сынок подрастет, станет чиновником, 

 

тогда сможете делать все, что заблагорассудится. И обеты давать, и подношения делать.

– Ладно, ладно! – прервала ее Чжао. – Лучше не говорить об этом! С кем мы в этом доме 

 

можем сравниться? Баоюй совсем еще мальчишка, хорош собой, не удивительно, что все 

 

его любят и балуют, а вот хозяйку я терпеть не могу!..

И, желая пояснить, кого она имеет в виду, наложница подняла кверху два пальца. Монахи

 

ня сразу смекнула, о ком идет речь, и спросила:

– Это вы о второй госпоже – супруге господина Цзя Ляня?

Перепуганная наложница замахала руками, бросилась к двери и, отодвинув занавеску, вы

 

глянула наружу. Убедившись, что никого нет, она вернулась и тихонько сказала:

– Молчи! Не то беда будет! Но раз ты сама догадалась, скажу тебе, пусть я буду не я, есл

 

и она не приберет к рукам и не перетащит к своим родственникам все богатства рода Цзя!

Услышав это, монахиня решила выведать, к чему клонит наложница, и спросила:

– Зачем вы мне говорите об этом? Неужели я сама не вижу! А все потому, что вы молчит

 

е, слова ей поперек не скажете, впрочем, может быть, это и лучше!

– Матушка ты моя! – воскликнула Чжао. – Разве она не делает все, что хочет? Разве кто 

 

нибудь смеет ей перечить?

– Простите меня за мои грешные слова, – промолвила Ма, – но слабость вас всех одолел

 

а; боитесь говорить прямо, действуйте тайно! А вы сидите и чего то ждете!

Уловив в словах монахини какой то намек, наложница обрадовалась в душе и спросила:

– Как это тайно? Я с удовольствием сделала бы все, как надо, но кто мне поможет? Кто н

 

аставит меня? Может быть, ты? За вознаграждением я не постою!

Монахиня приблизилась к ней вплотную и прошептала:

– Амитаба! Лучше не спрашивайте! Откуда мне знать о таких делах? Это же грех!

– Опять ты за свое! – с упреком сказала наложница Чжао. – Ведь ты монахиня и твой дол

 

г помогать людям, попавшим в беду. Неужели ты можешь равнодушно смотреть, как нас 

 

губят? Или боишься, что я не отблагодарю?

– Я вижу, какие вы терпите с сыном обиды, и очень сочувствую вам, – отвечала монахин

 

я. – А награда здесь ни при чем.

Тут у наложницы отлегло от сердца, и она сказала:

– Ты всегда была женщиной умной, неужто вдруг поглупела? Если своим заклинанием т

 

ы сможешь извести их обоих, все богатство перейдет к нам. И уж тогда ты получишь все, 

 

что пожелаешь!

Монахиня опустила голову, долго думала и наконец произнесла:

– Допустим, я сделаю, как вы хотите, так после вы и не вспомните обо мне, расписки вед

 

ь нет!

– За этим дело не станет! – заверила ее Чжао. – Я подкопила несколько лянов серебра, ко

 

е какую одежду и драгоценные украшения. Часть отдам тебе, а на остальную сумму напи

 

шу долговую расписку, как только разбогатею, сразу рассчитаюсь с тобой!

Подумав немного, монахиня согласилась.

– Ладно, придется пока кое какие расходы взять на себя.

Не дав монахине опомниться, наложница велела девочке служанке выйти из комнаты, тор

 

опливо открыла сундук, вынула серебро и драгоценные украшения, написала долговую р

 

асписку на пятьдесят лянов серебра и все это вручила монахине со словами:

– Вот, возьми для начала!

Ма поблагодарила, взяла серебро и украшения, а расписку спрятала подальше. Потом она 

 

попросила у наложницы Чжао бумагу и ножницы, вырезала две человеческие фигурки, н

 

а обратной стороне записала возраст Фэнцзе и Баоюя. После этого вырезала из куска чер

 

ной бумаги фигурки пяти злых духов, сколола все вместе иголкой и сказала:

– Как только я вернусь домой, сразу сотворю заклинание. Уверена, все будет как надо.

Едва она это произнесла, как на пороге появилась служанка госпожи Ван и обратилась к 

 

наложнице:

– Вы здесь? Госпожа ждет вас.

Монахиня простилась с наложницей и вышла. На этом мы их и оставим.

 

Следует сказать, что Дайюй чуть ли не все время проводила с Баоюем, пока он не мог вы

 

ходить из дому из за ожога. Однажды после обеда она почитала немного, повышивала вм

 

есте с Цзыцзюань и вдруг ощутила какую то необъяснимую тоску. Чтобы рассеяться, дев

 

очка вышла во двор полюбоваться только что распустившимся молодым бамбуком, но са

 

ма не заметила, как, минуя дворовые ворота, очутилась в саду. Огляделась – вокруг ни д

 

уши, лишь пестреют цветы да щебечут на разные голоса птицы. Она пошла дальше, куда 

 

глаза глядят, и очутилась у двора Наслаждения пурпуром. Здесь несколько служанок чер

 

пали воду и наблюдали, как на террасе купаются попугайчики. Из дома доносился смех. 

 

Там были Баоюй, Ли Вань, Фэнцзе и Баочай. При появлении Дайюй все рассмеялись:

– Ну вот, и опять они вместе!

– О, сегодня все в сборе! – Дайюй тоже засмеялась. – Кто же рассылал приглашения?

– Барышня, – осведомилась Фэнцзе, – ты пробовала чай, который я прислала? Понравилс

 

я?

– Ах, совсем забыла! – воскликнула Дайюй. – Весьма благодарна вам за внимание.

– Я тоже пробовал этот чай, мне он не по вкусу, – отозвался Баоюй. – Не знаю, как остал

 

ьным.

– Он неплохой, – заметила Баочай.

– Этот чай привезен в дань из Сиама, – пояснила Фэнцзе. – Мне он тоже не очень понрави

 

лся, даже нашему обычному уступает.

– А мне понравился, – заявила Дайюй, – не знаю, почему он вам не по вкусу.

– Если понравился, забери и мой, – предложил Баоюй.

– У меня много этого чая, – добавила Фэнцзе.

– Хорошо, я пришлю служанку, – сказала Дайюй.

– Не надо, – ответила Фэнцзе. – Хочу завтра кое о чем тебя попросить, а заодно велю отне

 

сти чай.

– Вы только послушайте! – вскричала Дайюй. – Стоило мне выпить чашку ее чая, как она 

 

уже распоряжается!