静静的顿河俄语版第二部第五节（8.9）

 Григорий молча вслушивался, глядел на заходившие враскачку головы и руки делегатов и не утерпел, - приподнимаясь на цыпочки, загорланил:

- Да замолчите же черти!.. Базар вам тут? Дайте вон Подтелкову слово сказать!..

Иван Алексеевич сцепился спорить с одним из делегатов 8-го полка.

Христоня рычал, отбиваясь от нападавшего на него полчанина:

- Тут на карауле надо, стал быть, находиться! Ты мне... да чего ты брешешь!.. Маланья! Эх ты, друг-дружок! Курюк у нас тонок - самим управиться!

Громыханье голосов улеглось (так выбившийся из сил ветер ложится на волну пшеницы и клонит ее долу), в недозревшую тишину всверлился девичье-тонкий голос Кривошлыкова:

- Долой Каледина! Да здравствует казачий Военно-революционный комитет!

Толпа застонала. В тяжелый, хлещущий по ушам жгут скрутились слитные раскатистые крики одобрения. Кривошлыков остался стоять с поднятой рукой. Пальцы на ней, как листья на черенках, меленько дрожали. Едва лишь, немея, простерся оглушительный рев, - так же тонко, заливисто и голосисто, как на травле волка, Кривошлыков крикнул:

- Предлагаю избрать из своей среды казачий Военно-революционный комитет! Ему поручить вести борьбу с Калединым и органи...

- Га-а-а-а-а!.. - снарядным взрывом лопнул крик. Осколками посыпались с потолка куски отвалившейся штукатурки.

Начались выборы членов ревкома. Незначительная часть казаков, руководимая выступавшим делегатом 44-го полка и другими, продолжала настаивать на мирном улаживании конфликта с войсковым правительством, но большинство присутствовавших на съезде уже не поддерживало их; казаки взбугрились, выслушав приказ Каледина об их аресте, - настаивали на активном противодействии Новочеркасску.

Григорий не дождался конца выборов - его срочно вытребовали в штаб полка. Уходя, попросил Христоню и Ивана Алексеевича:

- Как кончится, - идите домой ко мне. Любопытно - кто пройдет в члены.

Иван Алексеевич вернулся ночью.