静静的顿河俄语版第二部第五节（28.8）

 Высокий бравый красногвардеец, из низовских, крикнул, потрясая поднятыми руками:

- Убивать - так убивайте сразу!.. Что вы измываетесь?

- Где же ваше слово? - зазвенел Кривошлыков.

Старики притихли. На вопрос одного из пленных: "Куда вы нас гоните?" конвоир, молодой фронтовик, видимо сочувствовавший большевикам, ответил вполголоса:

- Приказ был - на хутор Пономарев. Вы не робейте, братки! Худого вам ничего не сделаем.

Пригнали на хутор Пономарев.

Спиридонов с двумя казаками стал в дверях тесной лавчушки; пропуская по одному, спрашивал:

- Имя, фамилия? Откуда родом? - ответы записывал в замусоленную полевую книжку.

Дошла очередь до Бунчука.

- Фамилия? - Спиридонов приставил жало карандаша к бумаге, мельком глянул в пасмурное лобастое лицо красногвардейца и, видя, как ежатся губы того, готовя плевок, вихнулся всем телом в сторону, крикнул: - Проходи, сволочь! Издохнешь и без фамилии!

Зараженный примером Бунчука, не ответил и тамбовец Игнат. Еще кто-то третий захотел умереть неузнанным, молча шагнув через порог...

Спиридонов сам навесил замок. Приставил караул.

Пока возле лавки шел дележ продуктов и оружия, взятых с подвод экспедиции, в одном из соседних домов заседал организованный наспех военно-полевой суд из представителей хуторов, участвовавших в поимке Подтелкова.

Председательствовал коренастый желтобровый есаул, уроженец Боковской станицы, Василий Попов. Он сидел за столом под завешенным рушниками зеркалом, широко разложив локти, сдвинув фуражку на плоский затылок. Масленые добродушно-строгие глаза его испытующе ползали по лицам казаков членов суда. Обсуждалась мера наказания.

- Что же мы с ними сделаем, господа старики? - повторил Попов вопрос.

Наклоняясь, он что-то шепнул сидевшему рядом с ним подъесаулу Сенину. Тот утвердительно, поспешно кивнул головой. У Попова зрачки сузились, стерлись в углах глаз веселые лучики, и глаза, иные, блестящие похолодевшим суровым блеском, чуть прикрылись негустыми ресницами.