钢铁是怎样炼成的第二部第八节（四）

    Помолчав несколько секунд, он продолжал тепло, ласково:
 —Сейчас же я предлагаю тебе дружбу и любовь.
   Он не выпускал ее пальцев из своей руки и был так спокоен, словно она уже ответила ему согласием.
 —А ты меня не оставишь?
 —Слова, Тая, не доказательство. Тебе остается одно: поверить, что такие, как я, не предают своих друзей… только бы они не предали меня, – горько закончил он.
 —Я тебе сегодня ничего не скажу, все это так неожиданно, – ответила она.
   Корчагин поднялся:
 —Ложись, Тая, скоро рассвет.
   И ушел в свою комнату. Не раздеваясь, лег и, едва голова коснулась подушки, уснул.
   В комнате Корчагина, на столе у окна, груды принесенных из партийной библиотеки книг, стопа газет; несколько исписанных блокнотов. Хозяйская кровать, два стула, а на двери, ведущей в комнату Таи, огромная карта Китая, утыканная черными и красными флажками. В комитете партии Корчагин договорился, что его будут снабжать литературой из парткабинета, кроме того, обещали прикрепить к нему для книжного шефства заведующего самой крупной в городе портовой библиотекой. Вскоре он начал оттуда целыми пачками получать книги. Леля с удивлением наблюдала за тем, как он с раннего утра, с небольшими перерывами на обед и завтрак, читал и записывал до самого вечера, который они всегда проводили вместе в ее комнате – втроем. Корчагин делился с сестрами прочитанным.
   Далеко за полночь, выходя на двор, старик постоянно видел светлую полоску меж ставен комнаты незваного жильца. Тихо, на цыпочках, подходил старик к окну и в щелочку наблюдал склоненную над столом голову.
   «Люди спят, а этот свет жжет целую ночь напролет. Ходит по дому, словно хозяин. Девчонки огрызаться стали», – недобро раздумывал старик и уходил.
   Впервые за восемь лет у Корчагина было так много свободного времени и ни одной обязанности. И он читал с голодной жадностью вновь посвященного. Он просиживал за работой по восемнадцати часов в сутки. Неизвестно, как бы это сказалось на его здоровье, если бы не несколько оброненных однажды Таей слов:
 —Я перенесла в другое место комод, дверь в твою комнату теперь открывается. Если тебе нужно будет о чем-нибудь со мной поговорить, можешь пройти прямо, не заходя к Леле.
   Павел вспыхнул. Тая радостно улыбнулась – союз был заключен.
   Не видел больше старик в полуночные часы полоски света из углового окна, а мать стала замечать в глазах Таи плохо спрятанную радость. Чуть заметной черточкой пролегли каемки под блестящими от внутреннего огня глазами – сказывались бессонные ночи. Звон гитары и Таины песни чаще стали раздаваться в маленькой квартире.