俄文版红楼梦第一卷第三十六章1.1

 

Вышивающая уток-неразлучниц Баочай слышит от спящего вещие слова;

познавший волю судеб во дворе Грушевого аромата постигает сокровенные чувства девочки-актрисы

 

Безмерна была радость матушки Цзя и госпожи Ван, когда они увидели, что Баоюй поправляется. Однако матушка Цзя опасалась, как бы Цзя Чжэн снова не вздумал позвать Баоюя, а потому наказала его старшему слуге:

– Если придет какой-нибудь гость и господин Цзя Чжэн велит тебе позвать Баоюя, скажи господину, что Баоюй еще слаб и сможет ходить лишь через несколько месяцев, к тому же положение его звезды пока неблагоприятно, поэтому он должен совершать жертвоприношения и ни с кем из чужих не встречаться. Лишь когда наступит девятый месяц, Баоюй сможет выйти из сада.

То же самое матушка Цзя наказала Сижэнь и велела ей передать Баоюю, чтобы не беспокоился.

Баоюй, услышав это, очень обрадовался. Беседовать с чиновниками для него было сущим мученьем, высокие шапки и парадные одежды он ненавидел, так же как поздравления, похороны и прочие церемонии. Он теперь не встречался ни с друзьями, ни с родственниками, даже родителей не всегда навещал по утрам и вечерам, как это положено. Целыми днями Баоюй гулял, играл, лежал или сидел в саду, только рано утром навещал матушку Цзя и госпожу Ван, а потом предавался безделью, затевал игры со служанками, шутил и смеялся с ними. Когда же Баочай или еще кто-нибудь принимался его поучать, сердился:

– Такая чистая, непорочная девочка, а сколько в ней честолюбия и лжи! Как у завзятого стяжателя или казнокрада! Это все выдумки предков для дураков потомков, будто вы скромны и кротки! Не думал я, что наступит время, когда обитательницы яшмовых покоев и расписных палат станут столь лицемерны! Ведь это противоречит добродетелям Неба и Земли, которые дали людям разум и создают все прекрасное в мире!

Кончилось тем, что на Баоюя махнули рукой и не заводили с ним серьезных разговоров. Только Дайюй его понимала, никогда не уговаривала сделать карьеру и добиться славы, за что Баоюй относился к ней с глубоким уважением.

 

Но оставим пока Баоюя и расскажем о Фэнцзе. После смерти Цзиньчуань она стала замечать, что несколько слуг и служанок ежедневно являются к ней, справляются о здоровье, всячески льстят, приносят подарки, и в душе у нее зародились подозрения. Но понять, в чем дело, она не могла и однажды, когда в очередной раз ей принесли подарки, вечером, оставшись наедине с Пинъэр, спросила:

– Не знаешь, что все это значит?

– Неужели не догадываетесь? – усмехнулась Пинъэр. – Ведь их дочери наверняка служат у госпожи Ван! Госпоже полагается иметь четырех служанок, которым платят по целому ляну серебра в месяц, в то время как остальные служанки получают всего по нескольку сот медных монет! Одной из этих четырех служанок была Цзиньчуань, и каждая из этих женщин мечтает устроить свою дочь на ее место!

– Да, да, ты права! – согласилась Фэнцзе. – Поистине людям неведомо чувство меры. Дочери их получают вполне прилично, да и работа легкая. Так нет, им все мало! Подумать только, на какую хитрость пошли! Ведь не богачки, чтобы тратиться на подарки. Но я их проучу. От подарков отказываться не стану, а поступлю, как сочту нужным.

Фэнцзе ни слова не сказала об этом госпоже Ван, по-прежнему принимала подарки и тянула время.

Но в один прекрасный день, когда к госпоже Ван пришли тетушка Сюэ, Баочай, Дайюй и другие сестры, чтобы полакомиться арбузом, Фэнцзе воспользовалась случаем и сказала:

– Не стало Цзиньчуань, и у вас теперь не хватает одной служанки, госпожа! Если вы уже подобрали себе кого-нибудь из девушек, скажите мне, и со следующего месяца ей будут выплачивать положенное жалованье.

– Не понимаю, зачем так много служанок? – пожала плечами госпожа Ван. – Я тебе уже говорила, что пора изменить этот обычай. Мне вполне достаточно тех служанок, которые есть.