— Конечно, конечно, сэр, — закивал головой Горбин. — Дайте подумать…

— Папа, ты не купишь мне вот это? — перебил хозяина лавки Драко, указывая на

витрину с подушечкой, на которой покоилась сушёная рука.

— Рука Славы! — воскликнул Горбин. — Купите эту руку, вставьте в неё горящую

свечу, и никто, кроме вас, не увидит её огня. Лучший друг воров и разбойников! Сэр, у

вашего сына отличный вкус!

— Надеюсь, мой сын тянет на большее, чем вор или разбойник, — процедил мистер

Малфой холодно.

— У меня и в мыслях не было обидеть вас, это ведь только к слову пришлось, —

засуетился Горбин.

— Да, учится он не то чтобы очень. — Голос Малфоя стал ледяным. — Но это отнюдь не

значит, что мозгов у него нет.

— Я в этом не виноват, — вскинул голову Драко. — У всех учителей есть любимчики.

Хотя бы Гермиона Грэйнджер.

— И тебе не стыдно! — приструнил его отец. — Какая-то простачка учится лучше тебя

по всем предметам!

Малфой- младший потупился. «Ага! — подумал Гарри. — Спесь- то и с тебя можно

сбить!»

— Извечная история, — потёк елейный голос Горбина. — Волшебная кровь везде

ценится меньше.

— К кому, к кому, а к моей семье это не относится, — сказал Малфой, раздувая ноздри.

— Разумеется, сэр. — Горбин отвесил низкий поклон.

— Тогда давайте вернёмся к списку. Я очень спешу, у меня сегодня много важных дел.

Хозяин и гость начали торг, а Драко пошёл ходить по лавке. Полюбовался петлёй, на

которой повесили не одного преступника. Остановился у витрины с опаловым ожерельем.

— «По преданию, ожерелье отняло жизнь у девятнадцати простецов. Осторожно. Не

трогать. Проклято», — злобно хихикая, прочитал он.

Шаги Драко приближались к шкафу, где сидел Гарри. Вот он совсем рядом, сейчас

откроет дверцу. Сердце у Гарри ёкнуло.

— По рукам! — донёсся довольный голос мистера Малфоя из-за прилавка. — Драко,

идём скорее!

Драко поспешил прочь. Гарри вытер рукавом лоб.

— До свидания, мистер Горбин. Завтра жду вас у себя в замке. Всего наилучшего.

Входная дверь захлопнулась, и елейность Горбина вмиг испарилась.

— И вам того же. Коль молва не лжёт, в списке нет и половины того, что спрятано у вас

в замке.

Недовольно бормоча, Горбин скрылся в комнате за прилавком. Выждав минуту-другую

(вдруг Горбин вернётся), Гарри выскользнул из шкафа и, минуя зловещие витрины,

благополучно вышел из лавки. Поправив на носу сломанные очки, он огляделся: тёмная

улица, тесно заставленная лавками, которые торгуют ужасающим товаром. «Горбин и

Бэркес» — самая большая лавка, напротив неё витрина, заполненная — ну и гадость! —

высушенными головами. Через две двери — большая клетка, кишащая гигантскими

чёрными пауками.

Из тёмного прохода между двумя лавками за ним следили два колдуна довольно жалкого

вида и о чём-то подозрительно перешёптывались. Опять поправив сползавшие очки, Гарри

поспешил прочь. Как здесь омерзительно! Но Гарри не терял надежды выбраться отсюда в

целости и сохранности.

Облупленная деревянная вывеска, косо висевшая на лавке ядовитых свеч, гласила:

«Лютный переулок». Гарри это не помогло. О таком переулке он никогда не слышал. Видно,

в камине он закашлялся от золы и произнёс название остановки не совсем внятно.

«Что же делать?» — подумал Гарри, стараясь сохранять спокойствие.

— Ты не заблудился, мой мальчик? — вернул его к действительности чей-то голос.

Гарри вздрогнул, поднял глаза. Перед ним стояла старая ведьма с подносом в руках, на

котором высилась горка скорлупок. Да ведь это человечьи ногти! Старуха алчно смотрела на

мальчика, скаля почерневшие зубы.