ПЕСНЬ О ВЕЩЕМ ОЛЕГЕ

 Как ныне сбирается вещий Олег

      Отмстить неразумным хозарам,

Их селы и нивы за буйный набег

      Обрек он мечам и пожарам;

С дружиной своей, в цареградской броне,

Князь по полю едет на верном коне.

 

Из темного леса навстречу ему

      Идет вдохновенный кудесник,

Покорный Перуну старик одному,

      Заветов грядущего вестник,

В мольбах и гаданьях проведший весь век.

И к мудрому старцу подъехал Олег.

 

"Скажи мне, кудесник, любимец богов,

      Что сбудется в жизни со мною?

И скоро ль, на радость соседей-врагов,

      Могильной засыплюсь землею?

Открой мне всю правду, не бойся меня:

В награду любого возьмешь ты коня".

 

"Волхвы не боятся могучих владык,

      А княжеский дар им не нужен;

Правдив и свободен их вещий язык

      И с волей небесною дружен.

Грядущие годы таятся во мгле;

Но вижу твой жребий на светлом челе.

 

Запомни же ныне ты слово мое:

      Воителю слава - отрада;

Победой прославлено имя твое;

      Твой щит на вратах Цареграда;

И волны и суша покорны тебе;

Завидует недруг столь дивной судьбе.

 

И синего моря обманчивый вал

      В часы роковой непогоды,

И пращ, и стрела, и лукавый кинжал

      Щадят победителя годы...

Под грозной броней ты не ведаешь ран;

Незримый хранитель могущему дан.

 

Твой конь не боится опасных трудов;

      Он, чуя господскую волю,

То смирный стоит под стрелами врагов,

      То мчится по бранному полю.

И холод и сеча ему ничего...

Но примешь ты смерть от коня своего".

 

Олег усмехнулся - однако чело

      И взор омрачилися думой.

В молчаньи, рукой опершись на седло,

      С коня он слезает, угрюмый;

И верного друга прощальной рукой

И гладит и треплет по шее крутой.

 

"Прощай, мой товарищ, мой верный слуга,

      Расстаться настало нам время;

Теперь отдыхай! уж не ступит нога

      В твое позлащенное стремя.

Прощай, утешайся - да помни меня.

Вы, отроки-други, возьмите коня,

 

Покройте попоной, мохнатым ковром;

      В мой луг под уздцы отведите;

Купайте; кормите отборным зерном;

      Водой ключевою поите".

И отроки тотчас с конем отошли,

А князю другого коня подвели.

 

Пирует с дружиною вещий Олег

      При звоне веселом стакана.

И кудри их белы, как утренний снег

      Над славной главою кургана...

Они поминают минувшие дни

И битвы, где вместе рубились они...

 

"А где мой товарищ? - промолвил Олег, -

      Скажите, где конь мой ретивый?

Здоров ли? все так же ль легок его бег?

      Все тот же ль он бурный, игривый?"

И внемлет ответу: на холме крутом

Давно уж почил непробудным он сном.

 

Могучий Олег головою поник

      И думает: "Что же гаданье?

Кудесник, ты лживый, безумный старик!

      Презреть бы твое предсказанье!

Мой конь и доныне носил бы меня".

И хочет увидеть он кости коня.

 

Вот едет могучий Олег со двора,

      С ним Игорь и старые гости,

И видят - на холме, у брега Днепра,

      Лежат благородные кости;

Их моют дожди, засыпает их пыль,

И ветер волнует над ними ковыль.

 

Князь тихо на череп коня наступил

      И молвил: "Спи, друг одинокой!

Твой старый хозяин тебя пережил:

      На тризне, уже недалекой,

Не ты под секирой ковыль обагришь

И жаркою кровью мой прах напоишь!

 

Так вот где таилась погибель моя!

      Мне смертию кость угрожала!"

Из мертвой главы гробовая змия,

      Шипя, между тем выползала;

Как черная лента, вкруг ног обвилась,

И вскрикнул внезапно ужаленный князь.

 

Ковши круговые, запенясь, шипят

      На тризне плачевной Олега;

Князь Игорь и Ольга на холме сидят;

      Дружина пирует у брега;

Бойцы поминают минувшие дни

И битвы, где вместе рубились они.

 

 

 

* * *

 

Люблю ваш сумрак неизвестный

И ваши тайные цветы,

О вы, поэзии прелестной

Благословенные мечты!

Вы нас уверили, поэты,

Что тени легкою толпой

От берегов холодной Леты

Слетаются на брег земной

И невидимо навещают

Места, где было все милей,

И в сновиденьях утешают

Сердца покинутых друзей;

Они, бессмертие вкушая,

Их поджидают в Элизей,

Как ждет на пир семья родная

Своих замедливших гостей...

 

Но, может быть, мечты пустые -

Быть может, с ризой гробовой

Все чувства брошу я земные,

И чужд мне будет мир земной;

Быть может, там, где все блистает

Нетленной славой и красой,

Где чистый пламень пожирает

Несовершенство бытия,

Минутных жизни впечатлений

Не сохранит душа моя,

Не буду ведать сожалений,

Тоску любви забуду я?..