红楼梦第三十三回（三）

 Не успел Цзя Чжэн слово произнести, как управляющий с усмешкой сказал Баоюю:

– Напрасно отпираетесь! Может быть, вы прячете его у себя в доме или знаете, где о

 

н находится, – скажите прямо! Избавьте нас от хлопот! Или вы забыли о добродетеля

 

х, которыми должен обладать молодой человек из знатной семьи?

– Я в самом деле ничего не знаю, – продолжал твердить Баоюй. – Все это ложные сл

 

ухи, а я его ни разу не видел.

– Я могу предъявить вашему отцу доказательства, – снова усмехнулся управляющий

 

. – Но вам будет неловко! Если вы утверждаете, будто не знаете этого человека, ска

 

жите, откуда у вас красный пояс, которым вы подпоясаны?

Ошеломленный Баоюй вытаращил глаза и раскрыл рот.

«Каким образом это стало известно? – подумал юноша. – Если знает даже про пояс, 

 

провести его не удастся. Лучше сознаться, пусть только уходит скорее и не рассказ

 

ывает всего остального».

– Если вам известны такие мелочи, как же вы можете не знать главного? – сказал Ба

 

оюй. – Ведь он купил себе усадьбу где то в деревне Цзымяньбао, примерно в двадца

 

ти ли к востоку от города, и приобрел несколько му земли. Может быть, как раз сей

 

час он там и находится?

– Что же, вам виднее, – с улыбкой произнес управляющий. – Я непременно съезжу т

 

уда и буду рад, если ваши слова оправдаются. Если же нет, придется вас снова побе

 

спокоить.

Управляющий встал и откланялся. Цзя Чжэн выпучил глаза, лицо его исказилось от 

 

гнева. Провожая управляющего, он крикнул Баоюю:

– Сиди здесь! Я еще с тобой поговорю!

Возвращаясь в дом, Цзя Чжэн столкнулся с Цзя Хуанем и несколькими мальчиками 

 

слугами, которые сломя голову бежали по двору.

– Погодите, я до вас доберусь! – загремел Цзя Чжэн.

Перепуганный Цзя Хуань замер на месте и опустил голову.

– Ты чего носишься, как дикий конь? – набросился на него Цзя Чжэн. – Слуги разбр

 

елись, присматривать за тобой некому, так ты и рад! Кто тебя провожал в школу? Ку

 

да все подевались?

Видя, что отец в гневе, Цзя Хуань решил воспользоваться случаем и стал рассказыв

 

ать:

– По дороге из школы мы проходили мимо колодца и видели, как вытащили оттуда 

 

служанку. Она утопилась. Голова у нее большая и страшная, а все тело разбухло, я 

 

перепугался и бросился бежать.

– Утопилась, говоришь? – с сомнением спросил Цзя Чжэн. – У нас в доме такого е

 

ще не бывало со времен моего деда, со слугами всегда хорошо обращались. Может 

 

быть, управляющие, пользуясь тем, что в последние годы я перестал вмешиваться в 

 

домашние дела, довели несчастную до смерти? Если об этом узнают люди, позор па

 

дет на моих предков!

Цзя Чжэн велел слугам немедленно позвать Цзя Ляня и Лай Да.

– Слушаемся! – хором ответили слуги и побежали выполнять приказание.

Но тут Цзя Хуань бросился к отцу, вцепился в полу его халата и, опустившись на ко

 

лени, стал умолять:

– Не сердитесь! Об этом никто не знает, кроме служанок госпожи. Я слышал от мат

 

ушки, что…

Он огляделся по сторонам, Цзя Чжэн понял, что мальчика смущает присутствие слуг

 

, и сделал им знак удалиться.

– Матушка говорила, – осторожно продолжал Цзя Хуань, – что несколько дней наза

 

д старший брат Баоюй в комнатах госпожи хотел изнасиловать служанку Цзиньчуань

 

, а когда она стала сопротивляться, побил ее, Цзиньчуань не вынесла позора и броси

 

лась в колодец.

Не успел Цзя Хуань договорить, как лицо Цзя Чжэна позеленело от гнева.

– Приведите Баоюя! – в ярости закричал он и побежал к себе в кабинет.

– Если кто нибудь явится меня уговаривать, я отдам Баоюю свою чиновничью шапку 

 

и пояс, пусть будет главой семьи! – кричал он на ходу. – Чем прослыть преступнико

 

м, лучше сбрить волосы, которых у меня из за постоянных забот и так мало осталос

 

ь, и уйти в монастырь! Уж тогда, по крайней мере, я не опозорю своих предков и су

 

мею избежать возмездия за то, что произвел на свет такого сына!

Цзя Чжэн пришел в такую ярость, что приживальщики и слуги поспешили скрыться.

Задыхаясь, Цзя Чжэн повалился на стул, по щекам его катились слезы.

– Ведите сюда Баоюя! Давайте палку! Веревку! Запирайте двери! И чтобы старой гос

 

поже ни слова. Убью!

Слуги бросились за Баоюем.

Дожидаясь отца, Баоюй услышал его крики и понял, что добром дело не кончится. О

 

н еще не знал, что Цзя Хуань подлил масла в огонь.

Юноша метался по залу, пытаясь найти кого нибудь из слуг, чтобы дать знать бабуш

 

ке. Но, как назло, поблизости не было ни души. Даже Бэймин куда то исчез.

Вдруг на глаза Баоюю попалась какая то старуха, и он обрадовался, будто нашел дра

 

гоценность.

– Беги к старой госпоже и скажи, что отец собирается меня бить! – вскричал Баоюй, 

 

бросившись к старухе. – Только скорее… Скорее! А то меня поколотят!

Баоюй от волнения говорил невнятно, а старуха попалась глуховатая и вместо «меня 

 

поколотят» услышала «прыгнула в колодец».

– Прыгнула в колодец – и пусть себе, – с улыбкой ответила она. – Вам то чего боять

 

ся, второй господин?

Поняв, что старуха глуха, Баоюй в отчаянии закричал:

– Найди моего слугу и пришли сюда!

– Какая беда? – в недоумении спросила старуха. – Госпожа дала ее матери денег на 

 

похороны, и теперь все улажено.

Появились слуги Цзя Чжэна, схватили Баоюя и потащили.

При виде сына глаза Цзя Чжэна налились кровью. Ни о чем не спросив – ни о том, к

 

ак он пил с актером вино, как тот сделал ему подарок, правда ли, что он пытался изн

 

асиловать служанку, и почему, наконец, он забросил учение, отец заорал:

– Заткните паршивцу рот и бейте его смертным боем!

Не смея ослушаться, слуги повалили Баоюя на скамью и принялись избивать палкой. 

 

Просить о пощаде было бесполезно, и Баоюй громко вопил.

– Плохо бьете, мерзавцы! – Цзя Чжэн в бешенстве пнул ногой одного из слуг и сам 

 

схватил палку.