红楼梦第三十七回（五）

 – Ах, – воскликнула Цювэнь. – С этими вазами связана весьма забавная история. На

 

ш господин, уж если вздумает выказать родителям уважение, непременно перестарае

 

тся. Однажды, когда распустились цветы корицы, он сломал две ветки и хотел поста

 

вить в вазу, но тут вдруг подумал, что недостоин первым наслаждаться цветами, кот

 

орые распускаются в саду, налил воды в обе вазы, в каждую поставил по ветке, одн

 

у вазу велел взять мне, вторую взял сам, сказав при этом, что цветы надо отнести ма

 

тушке Цзя и госпоже. Я даже не представляла, что благодаря чувству сыновней почт

 

ительности, которое вдруг появилось у нашего господина, мне так повезет! Старая г

 

оспожа обрадовалась цветам и говорит своим служанкам: «Вот как Баоюй почитает 

 

меня, вспомнил, что я люблю цветы! А меня упрекают в том, что я его балую!» Вы ж

 

е знаете, старая госпожа не очень то меня жалует, но в тот раз растрогалась, велела д

 

ать мне денег, сказала, что жалеет меня, потому что я такая хилая и несчастная! В об

 

щем, привалило мне счастье! Деньги – что, главное, я удостоилась такой чести!.. Ко

 

гда мы пришли к госпоже, вторая госпожа Фэнцзе и наложница Чжао рылись у нее 

 

в сундуке с платьями. Госпожа решила раздать служанкам все, что носила в молодо

 

сти. Едва мы вошли, все залюбовались цветами. А вторая госпожа Фэнцзе принялас

 

ь восхвалять почтительность Баоюя, его ум и находчивость – наговорила и что есть, 

 

и чего нет. Просто ей хотелось польстить госпоже и посрамить ее завистниц. Госпож

 

а осталась очень довольна и подарила мне два почти новых платья. Но не в этом дело

 

, платья мы получаем каждый год, гораздо важнее, что я удостоилась милости госпо

 

жи.

– Тьфу! – плюнула с досады Цинвэнь. – Глупая! Ничего ты не смыслишь! Все лучш

 

ее отдали другим, а тебе сунули обноски! Есть чем гордиться!

– Пусть обноски! – вспыхнула Цювэнь. – Но мне подарила их госпожа!

– На твоем месте я ни за что не взяла бы это старье! – решительно заявила Цинвэнь. 

 

– Пусть бы нас всех собрали, чтобы раздать платья, тогда дело другое – что достанет

 

ся, то достанется, по крайней мере справедливо. А брать остатки, после того как все 

 

лучшее раздарили, я не стала бы, пусть даже пришлось бы нагрубить госпоже!

– А разве еще кому нибудь из наших дали платья? – поинтересовалась Цювэнь. – Я б

 

олела и на несколько дней ездила домой, поэтому ничего не слышала. Расскажи мне

 

, сестра!

– Ну, расскажу я тебе, так ты что, платье вернешь госпоже?! – спросила Цинвэнь.

– Глупости! – воскликнула Цювэнь. – Мне просто интересно. А подаренные платья – 

 

это милость госпожи, пусть даже их сшили бы из тряпья, годного лишь на подстилк

 

у собакам!

– Здорово сказано! – засмеялись служанки. – Ведь платье то как раз и дали нашей с

 

обачонке.

– Ах вы болтушки! – смущенно рассмеялась Сижэнь, – Вам бы только надо мной по

 

тешаться! Дождетесь, пересчитаю вам зубы! Попомните мое слово! Плохо кончите!

– Значит, это ты, сестра, получила подарок? – смеясь, воскликнула Цинвэнь. – А я и 

 

не знала! Ты уж извини!

– Нечего ухмыляться! – погрозила ей пальцем Сижэнь. – Давайте решим, кто пойдет 

 

за блюдом!

– И вазы надо бы заодно прихватить, – вставила Шэюэ. – Не беда, если они у старой 

 

госпожи. А если у госпожи, лучше забрать. Ее служанки нас терпеть не могут и назл

 

о нам могут вазы разбить! Госпожа на их проделки смотрит сквозь пальцы!

– Давайте я схожу, – предложила Цинвэнь, откладывая вышиванье.

– Ты отправляйся за блюдом, а за вазами я пойду, – возразила Цювэнь.

– Дайте мне хоть разок сходить! – насмешливо воскликнула Цинвэнь. – Такой случа

 

й представляется редко! Тем более что вы уже получили подарки!

– Цювэнь платье досталось случайно, – возразила Шэюэ, не уловившая в словах Ци

 

нвэнь иронии. – Неужели ты думаешь, они до сих пор разбирают одежду?

– Понятия не имею, но может статься, госпожа заметит мою старательность и выдели

 

т мне тоже два ляна серебра в месяц! Нечего со мной хитрить, я все знаю, – рассмея

 

лась она.

С этими словами Цинвэнь выбежала из комнаты. Цювэнь вышла следом и отправила

 

сь к Таньчунь за блюдом.

Сижэнь тем временем собрала подарки для Сянъюнь, позвала няню Сун и сказала:

– Пойди хорошенько умойся и причешись, да надень выходное платье. Потом верне

 

шься сюда, возьмешь подарки и поедешь к барышне Ши Сянъюнь.

– Лучше сразу давайте подарки и скажите, что нужно передать на словах, – промолв

 

ила старуха. – Зачем без толку ходить взад вперед?

Сижэнь принесла две небольшие, обтянутые шелком коробки, в одну положила водя

 

ные каштаны и плоды эвриолы, в другую поставила блюдо с каштанами, засахаренн

 

ыми с корицей, и сказала:

– Это фрукты нового урожая из нашего сада. Второй господин посылает их барышне 

 

Ши Сянъюнь. Барышня говорила, что ей очень нравится это агатовое блюдо – она мо

 

жет оставить его себе. В свертке работа, которую барышня просила для нее сделать, 

 

пусть не взыщет, если вышло грубо. Скажи барышне, что второй господин Баоюй ве

 

лел справиться о ее здоровье, а от нас передай привет.

– Вы, барышня, спросили бы у второго господина, не желает ли он еще что нибудь п

 

ередать барышне Сянъюнь, – попросила няня Сун, – а то ведь он потом скажет, что я 

 

забыла.

Сижэнь кивнула и обратилась к Цювэнь:

– Он все еще там, у третьей барышни?!

– Да, у нее, – ответила Цювэнь. – Они что то там обсуждают, хотят создать какое то 

 

поэтическое общество и сочинять стихи. Думаю, никаких поручений у второго госпо

 

дина не будет, так что можно ехать.

Няня Сун собрала вещи и отправилась переодеваться.

– Выйдешь через задние ворота сада, – напутствовала ее Сижэнь, – там тебя будет ж

 

дать мальчик слуга с коляской.

О том, как няня Сун ездила к Ши Сянъюнь, рассказывать нет надобности.

 

Вскоре возвратился Баоюй. Он полюбовался бегонией, а затем рассказал Сижэнь о п

 

оэтическом обществе. Сижэнь в свою очередь ему сообщила, что послала няню Сун 

 

с подарками к Ши Сянъюнь.

– И как это мы о ней забыли! – всплеснул руками Баоюй. – То то я чувствую, кого т

 

о не хватает. Как хорошо, что ты напомнила, – надо пригласить Сянъюнь. Без нее в н

 

ашем обществе будет неинтересно.

– Ничего не получится! – заметила Сижэнь. – Ведь барышня Сянъюнь не может расп

 

оряжаться собой, не то что вы все. Ты пригласишь, а ее не отпустят из дома, она тол

 

ько расстроится.

– Попробуем, – стоял на своем Баоюй. – Я попрошу бабушку за ней послать.

В это время возвратилась няня Сун. Она передала Баоюю «благодарность за внимани

 

е», Сижэнь – «благодарность за труды» и сказала:

– Барышня справлялась, что делает второй господин, я ей ответила, что они с барыш

 

нями устроили какое то общество и сочиняют стихи. Барышня Ши Сянъюнь очень ог

 

орчилась, что ее не позвали.

Баоюй тотчас же отправился к матушке Цзя и попросил послать за Сянъюнь.

– Сейчас уже поздно, – заметила матушка Цзя, – а утром непременно пошлю.

Баоюй опечаленный возвратился к себе.

На следующее утро он снова пошел к матушке Цзя, поторопить ее. Сянъюнь приехал

 

а лишь после полудня, тогда Баоюй наконец успокоился и подробно рассказал ей об

 

о всем, что произошло после ее отъезда. Он хотел прочесть ей стихи, но Ли Вань зап

 

ротестовала: