西游记俄文版第一章第十三节1.13

 – Но разве могу я допустить, чтобы вы умерли здесь с голоду! – воскликнул хозяин.

– Я так благодарен вам за то, что вы спасли мне жизнь, – сказал Сюань цзан, – гораздо лучше умереть с голоду, нежели быть съеденным тигром.

– Да что тут говорить, – вмешалась в разговор мать хозяина. – Я могу предложить нашему гостю постную пищу. – И она тут же велела снохе принести небольшой котел, выжгла на огне все остатки масла, а затем хорошенько почистила и вымыла его. Затем наполнила котел до половины кипятком и поставила его на очаг. Сорвав листьев с горного дерева, женщина заварила чай, потом помыла рис и приготовила овощей. Когда еда была готова, она накрыла стол скатертью и поставила две чашки.

– Прошу вас, почтенный отец, отведать кушанья, – сказала она. – Мы с невесткой сделали все, как полагается.

Сюань цзан поблагодарил и сел к столу.

Между тем хозяин сел отдельно и принялся за мясо тигра, которое ему подали без соли и всяких приправ. Кроме того, перед ним были блюда с олениной, мясом змеи, лисы, кролика, а также куски сушеной оленины. И вот когда хозяин совсем было приготовился приступить к еде, он услышал, что Сюань цзан, сложив руки, что то говорит. Охотника это так поразило, что он отложил в сторону палочки для еды и поспешно встал рядом с Сюань цзаном. Между тем Сюань цзан произнес всего лишь несколько фраз и сказал, что можно приступать к еде.

– У вас какие то очень короткие псалмы, – удивился хозяин.

– А это не псалом, – ответил Сюань цзан, – я просто молил – ся перед едой.

– Много у вас, монахов, каких то странных обычаев, – сказал хозяин. – Даже перед едой вы читаете молитвы.

Когда они поели, время было уже позднее, и хозяин предложил гостю посмотреть его усадьбу и повел его из центрального помещения по дорожке в хижину, крытую соломой, позади дома. Стены ее были сплошь увешаны луками, пращами, колчанами со стрелами и другим оружием. На балке висели две свежие, еще окровавленные шкуры. Вдоль стены в стойках были расставлены пики, мечи, рогатины. Посредине стояли два кресла. Хозяин предложил гостю присесть. Однако Сюань цзан от одного лишь вида этих ужасных, вызывающих у него отвращение вещей, почувствовал себя плохо и, не в силах задерживаться здесь, вышел наружу. Они пошли дальше и очутились у беседки в саду, где все вокруг поросло кустами золотистых хризантем и кленом с багряными листьями. Вдруг послышался шум и из за кустов выскочило более десятка откормленных оленей и стадо желтых косуль. Приход людей нисколько не спугнул их, и они свободно разгуливали по лужайке.

– Это ваши питомцы  – спросил Сюань цзан.

– Да, – подтвердил охотник. – Жители Чанъаня копят деньги и ценности, крестьяне делают запасы зерна, а мы, охотники, должны иметь прирученных животных на черный день.

Пока они беседовали, совсем стемнело, и они вернулись домой отдыхать. На следующее утро собралось все семейство охотника. Для гостя приготовили трапезу и попросили его совершить богослужение. Сюань цзан вымыл руки, вместе с хозяином дома возжег благовонные свечи перед домашним алтарем, затем, совершив поклоны, начал бить в барабан, имеющий форму рыбы. Он прочитал молитву об очищении уст от грехов, затем об очищении души. После этого он раскрыл книгу и прочел псалом о спасении души. Тогда охотник попросил его написать на полоске бумаги молитву о спасении душ умерших, и Сюань цзан громко и внятно прочел гимны из сутры Алмазного резца и сутры Гуаньинь. После этого моления был устроен обед, а затем Сюань цзан снова прочел несколько гимнов из сутр Лотоса и Амитаба, далее прочел гимн из сутр Павлина и рассказал историю о том, как Будда помог бедному человеку, посвятившему себя самосовершенствованию. С утра до позднего вечера они возжигали благовония, сжигали сделанных из бумаги жертвенных животных, а также поминания о душах усопших с написанными на них молитвами. Когда моления были закончены, все разошлись на покой.