西游记俄文版第一章第十七节1.7

 – А ведь волшебник с покойным настоятелем были друзьями. Волшебник отправил к нему гонца с приглашением на Пир в честь одеяния Будды. Я убил гонца, а сам принял вид монаханаставника и таким образом попал к волшебнику в пещеру. Меня приняли как дорогого гостя, напоили чаем. Но когда я попросил показать мне рясу, он наотрез отказался. В довершение ко всему во время нашей беседы появился дух, который охранял горы, и все дело раскрылось. Тогда Черный волшебник начал со мной драться. Мы бились до позднего вечера, но ни один из нас не вышел победителем. Наконец волшебник улизнул к себе в пещеру и крепко заперся там. Мне тоже не оставалось ничего другого, как вернуться домой.

– Ну, а как ты думаешь, сможешь ты в конце концов одолеть его  – спросил Трипитака.

– Вряд ли, – отвечал Сунь У кун. – Силы у нас, пожалуй, равны.

Прочитав пригласительную карточку, Трипитака передал ее смотрителю.

– А ваш наставник, вероятно, тоже был волшебником  – спросил он.

Смотритель упал на колени:

– Почтенный отец, – взмолился он, – наш наставник был человеком. Однако Черный волшебник путем совершенствования овладел человеческой сущностью и постоянно приходил к настоятелю беседовать о священных книгах. Кроме того, он обучил нашего учителя искусству подчинения духа. Так они и стали друзьями.

– Нет у этих монахов никакой волшебной силы, – вмешался в разговор Сунь У кун. – Голова у них торчит вверх, ноги обычные, ступают по земле. Они толще меня. А это тоже говорит о том, что они не духи. Однако взгляните, на карточке написано:  Почтенному храброму медведю . Это значит, что в настоятеле, несомненно, сидит Дух медведя.

– Я слышал, что в старину люди говорили, будто обезьяны и медведи относятся к одной породе зверей, – сказал Трипитака. – Как же мог он превратиться в духа 

– Стал же я, с вашей точки зрения относящийся к породе зверей, Великим Мудрецом, равным небу, – со смехом сказал Сунь У кун, – так чем же он хуже меня  Ведь всякое живое существо на земле, имеющее девять отверстий, может путем само – усовершенствования, достичь бессмертия.

– Ты только что сказал, что способности у вас одинаковы, – возразил Трипитака. – Как же, в таком случае, ты сможешь одолеть его и отобрать рясу 

– Э, не беспокойтесь! – успокоил Трипитаку Сунь У кун. – Я знаю, что делать.

Пока они беседовали, монахи накрыли на стол и пригласили учителя с учеником поесть. После ужина Трипитака с фонарем в руках отправился на отдых в передний храм. Монахи расположились на ночлег вдоль стен, во временно устроенных шалашах. Задние помещения – покои наставника – они уступили старшим священнослужителям. Ночь прошла спокойно. Вот что рассказывается о ней в стихах!

 

Чертогов неба линия сверкала

Волшебной, безупречной чистотой,

Небесная Река пересекала

Все небо полосою золотой.

Но россыпь звезд не только в черном небе, –

Их огоньки дрожат в реке земной,

Умолк в горах веселый птичий щебет

И мир уснул, объятый тишиной.

Померк костер рыбачий, пепла грудой

Вдали едва его отмечен след,

И в пагоде высокой, перед Буддой

Угас лампадки благодатный свет.

Еще вчера здесь гонга медь гудела,

Звал барабан остатки сил напрячь,

Сегодня ночью в храме опустелом

Лишь слышатся стенания да плач…

 

Но Трипитака, почивавший в храме бодисатвы Гуаньинь, спал беспокойно. Все его мысли были сосредоточены на рясе. Повернувшись на бок и взглянув в окно, он вдруг увидел, что забрезжил рассвет. Он быстро встал и позвал:

– Сунь У кун! Уже светло! Иди скорей за рясой!

Сунь У кун одним прыжком вскочил с постели. Монахи уже принесли воду для умыванья.

– Смотрите, как следует прислуживайте моему учителю, – приказывал им Сунь У кун, – а я снова отправляюсь в путь. Встав с постели, Трипитака остановил его:

– Ты куда идешь 

– По моему, бодисатва Гуаньинь довольно беззаботна, – не отвечая на вопрос, сказал Сунь У кун. – В ее честь здесь воздвигнут прекрасный монастырь, возжигаются благовония, а она допускает, чтобы по соседству жил какой то волшебник. Я сейчас отправлюсь к Южному морю. Найду ее и скажу, чтобы она прибыла сюда сама и отобрала у волшебника рясу.

– А когда ты вернешься  – спросил Трипитака.

– Если успею, вернусь, когда вы еще будете завтракать, – сказал Сунь У кун. – Могу и задержаться. Но к полудню непременно буду здесь. Вы не беспокойтесь, монахи будут хорошо служить вам. Итак, я отправляюсь.