西游记俄文版第一章第二十五节1.3

 Один только Сунь У кун все понимал и думал про себя:

 Врете, друзья, врете! Плодов жизни больше нет! Не иначе, как вы пустились на хитрость, чтобы выйти сухими из воды .

– Ну, в таком случае накрывайте на стол, – сказал Сюань цзан. – Подкрепимся и в путь.

Чжу Ба цзе пошел на кухню за едой, а Ша сэн поставил стол и стулья. Послушники поспешили принести закуски. Тут были маринованные тыквы, баклажаны, соленья, редька, маринованные бобы, семена лотоса, сельдерей – в общем, семь тарелок. Кроме того, был подан чайник с прекрасным ароматным чаем и две чайных чашки. Словом, послушники старались, как могли, угодить гостям. И вот, как только Сюань цзан и его ученики взяли в руки чашки с едой, послушники с шумом захлопнули ворота и закрыли их на замок с двумя пружинами.

– Эй вы послушники, – сказал засмеявшись Чжу Ба – цзе. – Что вы делаете  Какие то чудные у вас тут обычаи. Неужели, когда вы едите, вы закрываете ворота 

– Вы совершенно правы, – сказал Мин юе. – Вы ешьте, а потом мы откроем ворота.

Но Цин фын, не выдержав, начал ругаться.

– Погодите, лысые разбойники, мы отомстим вам за вашу жадность! Вы стащили у нас священные плоды и должны поплатиться за это, как преступники, забравшиеся в поле или в сад. Но это еще не все. Вы повалили священное дерево и уничтожили драгоценность монастыря Учжуангуань. Что вы можете сказать в свое оправдание  Лишь в том случае, если вам удастся добраться до Индии и вы увидите Будду, вы сможете пребывать в новом перевоплощении.

При этих словах Сюань цзан выронил чашку из рук и почувствовал, как тяжело стало у него на сердце. Между тем, закрыв все ворота, послушники вернулись к дверям зала и начали всячески поносить паломников. Они кричали до позднего вечера, пока сильно не проголодались. А после трапезы ушли к себе. Тут Сюань цзан стал отчитывать Сунь У куна.

– Пакостная ты обезьяна! – говорил он. – Вечно из за тебя какие нибудь несчастья! Если бы ты только украл плоды, они посердились бы, поругались – и дело с концом. Так надо было тебе повалить дерево жизни. Ведь если разобраться в этом деле, то будь на месте судьи даже твой родной отец, он и то ничего не смог бы сказать в твое оправдание!

– Не волнуйтесь, учитель, – сказал Сунь У кун. – Подождем, пока послушники уснут, и тут же тронемся в путь.

– Да что ты, брат! – сказал Ша сэн. – Как можем мы это сделать, если все ворота крепко накрепко заперты 

– Об этом не беспокойся! – сказал смеясь Сунь У кун. – Я знаю, что делать.

– О, тебе что беспокоиться, – заметил Чжу Ба цзе. – Ты можешь превратиться в насекомое и вылететь через любую щелочку. А вот мы не обладаем такой способностью и вынуждены будем остаться здесь: расплачиваться за других.

– Пусть только он попробует поступить так и отправиться без нас, – сказал тут Сюань цзан. – Я прочитаю строки из псалма Старой сутры, посмотрим, как это ему понравится!

Чжу Ба цзе хоть и был огорчен, все же не утерпел, чтобы не рассмеяться.

– Учитель, о чем вы говорите  Мне известно, что среди священных буддийских книг имеются сутры Лэняньцзин, Фахуацзин, сутра Павлина, Алмазная сутра, сутра бодисатвы Гуаньинь, но о Старой сутре я никогда ничего не слышал.

– Да ты, брат, не знаешь, в чем дело, – сказал Сунь У кун. – Обруч, который я ношу на своей голове, подарен нашему учителю самой бодисатвой Гуаньинь. Учитель обманом уговорил меня надеть его, и как только я это сделал, он словно прирос ко мне. И теперь нечего даже думать о том, чтобы его снять. Заклинание это называется  Сжатие обруча , вот что значит Старая сутра. Как только учитель начинает читать заклинание, у меня сразу же появляется нестерпимая головная боль. Этим учитель держит меня в руках.

Учитель! – обратился он к Сюань цзану. – Пожалуйста, не читайте своего заклинания. Я никого не собираюсь обманывать и обещаю вывести вас всех отсюда.

Когда они закончили разговор, на востоке взошла луна.

– Сейчас самое подходящее время трогаться в путь, – сказал Сунь У кун. – Вокруг все тихо, взошла луна.

– Да что ты голову морочишь, – сказал Чжу Ба цзе. – Куда же мы пойдем, когда все ворота заперты 

– Не веришь, так смотри! – сказал Сунь У кун.