西游记俄文版第四章第八十六节1.4

 Бесы выстроились в боевом порядке, замелькали парчовые стяги, расшитые цветами, и из рядов, держа в руках валек, вышел старый оборотень.

–  Вы что, негодные монахи, не узнаете меня    – прогремел он.  – Я – великий князь Южной горы и разгуливаю по этим местам вот уже несколько сот лет. Я захватил вашего наставника – Танского монаха, и съел его. Что вы посмеете сделать со мной  

–  Ишь ты храбрец, мохнатая тварь!  – выругался Сунь У  кун.  – Сколько же тебе лет, что ты позволил себе дерзость называться правителем Южных гор   Тем более что в небесных чертогах, по правую сторону от трона владыки, пока все еще восседает почтенный государь Ли, положивший начало Небу и Земле, а под крылом огромной птицы Пэн сидит на престоле Будда Татагата, достопочтенный Будда, создатель всего мира. Мудрец Конфуций, почитаемый как основоположник учения жу, и то скромно называл себя учителем. А ты, скотина этакая, смеешь величать себя великим правителем Южных гор, да еще хвалишься, что разгуливаешь по этим местам несколько сот лет! Стой, ни с места! Испробуй, каков на вкус посох твоего почтенного дедушки!

Однако оборотень отскочил в сторону и вальком отбил удар железного посоха. Округлив от злости глаза, он заорал в ответ:

–  Ах ты, обезьянья морда! Смеешь еще срамить меня! Какими же ты владеешь чарами, что дерзнул явиться сюда буянить у моих ворот  

–  Я проучу тебя, скотина ты безвестная!  – холодно засмеялся Сунь У  кун.  – Ты, видно, не знаешь меня, старого Сунь У  куна. Постой! Наберись храбрости да послушай, что я расскажу тебе:

 

На острове чудес

В веках минувших жили

Все прадеды мои.

И Небо и Земля

Десятки тысяч лет

Зародыш мой хранили.

И на горе Хуагошань

Родился я.

Великая гора Плодов,

Гора цветов!

Там каменистое яйцо

С корой железной

Родители покинули

Над бездной,

На грозной высоте

Среди святых садов.

Распалась скорлупа,

Но из ее обломков

Младенец  богатырь

Родился я на свет.

Немудрено, что я

Был лучшим из потомков,

Я созревал в яйце

Десятки тысяч лет!

Со дня рожденья рос

Не так я, как другие.

От Солнца и Луны

Я плоть свою обрел.

Как рыба, плавал я.

Летал я, как орел.

Постигнул высоту

И глубину души я.

Сам совершенствовал –

А это не пустяк!  –

Я самого себя.

Познал природу Неба

И суть бессмертия.

И где я только не был!

Был в небе воином

И нес небесный стяг.

Я назван был тогда

Правителем великим,

Царем всех обезьян,

Вождем волшебных сил.

Но в высших небесах

Мятеж я учинил:

В стране блаженных звезд

Я начал – в буйстве диком –

Дворцы алмазные

Безжалостно крушить…

Стотысячной орде

Небесных духов было

Невмочь меня поймать,

Связать и укротить,

Пока в моей груди

Безумье не остыло.

Да, подвела меня

Неистовая прыть!

Обуздан был я

Буддой несравненным!

Ведь я тогда мечтал

Созвездья покорить,

Чтоб слава обо мне

Прошла по всем вселенным!

Я – получеловек,

Я – маг и полузверь.

Я тайны чар постиг,

Земли и Неба тайны.

Ученье Будды мне

Открылось не случайно.

К монаху Танскому

Приставлен я теперь.

На Запад мы идем.

Преодолел счастливо

Я кряжи горные.

И мне всегда везло:

Когда мешали нам

Могучих рек разливы,

Я брод отыскивал всегда

Чертям назло.

Я тигров истреблял

Среди лесов дремучих!

Я колдовских лисиц

В пещерах убивал!

Я бесов побеждал

И под землей и в тучах!

Я барсов усмирял

Средь неприступных скал!

С наставником моим,

С далекого востока,

Мы шли за книгами,

Про Высший путь прочесть.

И кто б нам ни мешал –

Бес или зверь – жестоко

С ним расправлялся я,

Мою узнал он месть.

Учитель добрый мой

Теперь в стране загробной.

Бес растерзал его,

И я его не спас…

Ты, дьявол яростный!

Ты, оборотень злобный!

За все твои грехи

Расплатишься сейчас

 

Эти слова вызвали в оборотне и страх и ярость. Стиснув зубы, он подскочил к Сунь У  куну и, замахнувшись железным вальком, собрался ударить его. Но Сунь У  кун легко отпарировал удар посохом, собираясь продолжить свой рассказ. Чжу Ба  цзе не стерпел, схватил грабли и принялся бить бесенка – начальника головного отряда. А тот повел за собой всю ораву бесенят. И вот на горной лужайке разыгрался настоящий бой.

 

Мудрый Танский монах

Из великой восточной страны,

Путь держал он на Запад далекий,

В обитель блаженства.

За старинными книгами шел он,

Ища совершенства:

Тем, кто Истину ищет,

Правдивые книги нужны!

Но в горах

Омерзительный дьявол его подстерег

И туман напустил,

Напоенный отравою черной.

Мудреца изловить удалось ему

В злобе упорной.

Он святого паломника

В адские сети завлек.

Демон  барс, он собрал

Мелких бесов отборную рать,

И в пещере залег он

Со всем своим дьявольским станом.

Верных слуг Мудреца

Он отвлек хитроумным обманом.

И готов был

Святого монаха сварить и сожрать.

Но сцепился тогда Сунь У  кун

С сатанинской гурьбой.

Рядом с ним Чжу Ба  цзе,

Свиноглавый герой, всем известный.

И на узкой нагорной лужайке,

В расселине тесной,

Не на жизнь, а па смерть

Разгорелся отчаянный бой.

Старый дьявол,

Огонь изрыгая, сражается сам,

С ним – подручные бесы

И маленькие дьяволята.

Все кругом наважденьем объято

И тьмою проклятой…

Свет померк,

Непроглядная пыль поднялась к небесам.

Бесенята скулят,

Выдыхая отравленный чад.

Дьяволята визжат,

От испуга усилья утроив.

Сколько пик и мечей!

Но не дрогнут сердца двух героев,

Храбрецы, отражая удары,

На бесов кричат.

Мудрецу Сунь У  куну

Ни небо не страшно, ни ад,

И по дьявольской своре

Молотит он посохом верным,

А герой Чжу Ба  цзе,

Полузверь и силач непомерный,

Он могучими граблями

Губит толпу бесенят!

Как сражается черт –

Повелитель полуденных гор!

Как сражается демон –

Начальник над адскою бездной!

Как сражаются оба героя

С отвагой железной!

За наставника мстят,

За погибель его и позор!

Долго тянется бой смертоносный

В слепой темноте,

И бойцы напрягают всю мощь –

С переменным успехом.

Как грохочут удары!

Гора откликается эхом,

Но осилить друг друга не могут

Ни эти, ни те!…