西游记俄文版第四章第九十七节1.2

 С этими словами Великий Мудрец подтянул на себе юбчонку из тигровой шкуры и, отряхнув парчовую рясу, приблизился к разбойникам, скрестил руки на груди и спросил их:

–  Уважаемые! Вы кто такие  

Разбойники разъярились:

–  Ишь какой наглец выискался, видно, не понимает, что значит жить или умереть!  – заорали они.  – Еще осмеливается задавать вопросы! У тебя на лбу глаз нет, что ли   Не видишь, что мы – великие князья! Давай сюда выкуп, и мы пропустим вас!

Слова разбойников, по  видимому, очень рассмешили Сунь У  куна. Расплывшись в улыбке до ушей, он произнес:

–  Вот оно что! Значит, вы разбойники с большой дороги!

Разбойники еще больше разъярились.

–  Убить его!  – крикнул кто  то из них.

Сунь У  кун, притворившись испуганным, начал молить о пощаде:

–  О великие князья! О великие князья! Я, простой деревенский монах, не мастер говорить. Не сердитесь на меня, если чем вас обидел. Не сердитесь! Если хотите взять выкуп, берите только с меня, а не с тех троих. Все деньги у меня. И те, что мы получаем за наши молитвы, и те, что у нас собираются от подаяний и пожертвований. Тот, что сидит верхом на коне, наш наставник, однако он лишь умеет читать священные книги и не касается никаких других дел. Он совсем забыл, что такое богатство, а алчности у него нет ни на волосок. Тог, кто с темным лицом,  – наш послушник. Я его подобрал на дороге и принял к себе. Он умеет только ухаживать за конем. А вон тот, с длинным рылом,  – наш слуга, которого я нанял на долгий срок. Он умеет лишь таскать поклажу. Вы пропустите их, а я сейчас отдам вам все наше добро: тут и деньги на дорогу, и одежды, и патра.

Выслушав Сунь У  куна, разбойники заговорили уже совсем по иному.

–  Да ты, видать, совсем смирный монах!  – воскликнули они.  – Так и быть, пощадим тебя. Ты только вели тем троим снять поклажу, и мы их пропустим.

Сунь У  кун обернулся и подмигнул.

Ша  сэн тотчас же снял узлы и бросил коромысло, затем взял под уздцы коня и повел его. Так, втроем, вместе с Чжу Ба  цзе, они отправились дальше, на Запад.

Тем временем Сунь У  кун нагнулся, будто бы для того, что  бы развязать узлы, а сам незаметно взял полную горсть пыли и подкинул ее вверх, затем прочитал заклинание и крикнул:   Стой на месте!  . Все разбойники, а их было человек тридцать, стиснули зубы, вытаращили глаза и с растопыренными руками замерли на месте, не в силах больше ни говорить, ни двигаться.

Сунь У  кун одним прыжком очутился на перекрестке и стал кричать:

–  Наставник! Вернись! Вернись!

Чжу Ба  цзе встревожился.

–  Дело дрянь,  – сказал он,  – Сунь У  куну, наверное, пришлось выдать нас! Ведь у него при себе нет ни гроша, да и в узлах тоже ничего нет – ни золота, ни серебра. Наверное, посулил им коня, вот и зовет тебя, наставник, а нас заставит снять одежды!

–  Не говори ерунды!  – смеясь, остановил его Ша  сэн.  – Наш старший братец не так уж глуп. Если он справлялся со злыми дьяволами  марами и жестокими оборотнями,  – так неужели побоится этих косматых разбойников, которых не так уж много   Раз он зовет нас, значит, хочет сказать что  то важное. Вернемся же поскорее и узнаем, в чем дело.

Танский монах послушался Ша  сэна и, быстро повернув коня, возвратился.

–  У  кун! Что случилось   Зачем ты звал нас    – спросил он.

–  А вот послушай, что расскажут разбойники,  – ответил Сунь У  кун.

Чжу Ба  цзе подошел к одному из грабителей и, толкнув его, спросил:

–  Чего же ты стоишь как пень  

Но разбойник по  прежнему не двигался и молчал.

–  Ты никак рехнулся и онемел!  – воскликнул Чжу Ба  цзе.  – Это я напустил на них свои чары,  – засмеялся Сунь У  кун.  – Прочел заклинание, от которого они все остолбенели.

–  Но ты ведь сковал их тела, а не рот,  – возразил Чжу Ба  цзе,  – почему же они молчат  

Сунь У  кун ничего не ответил ему и обратился к Танскому наставнику.

–  Наставник! Прошу тебя, слезь с коня и садись сюда. Есть такая поговорка:   Можно только по ошибке схватить человека, но выпустить по ошибке нельзя  .  – Затем он обратился к Ша  сэну и Чжу Ба  цзе.  – Ну  ка, братцы, повалите их всех навзничь, да свяжите покрепче!  – приказал он.  – Пусть сейчас же признаются во всем! Узнаем, что это за разбойники: молокососы они, впервые занявшиеся грабежом, или матерые бандиты.

–  У нас нет веревок,  – сказал Ша  сэн.

Тогда Сунь У  кун вырвал у себя несколько шерстинок, дунул на них своим волшебным дыханием, и они сразу же превратились в тридцать крепких веревок.

Ученики Танского наставника разом принялись за работу: они начали валить на землю разбойников и связывать их по рукам и ногам. После этого Сунь У  кун прочел заклинание, снял с разбойников чары, и они постепенно стали приходить в себя.

Сунь У  кун попросил Танского наставника сесть на возвышение, а сам с двумя другими учениками, держащими оружие в руках, приступил к допросу.

–  Эй вы, косматые разбойники! Сколько вас собралось в одну шайку! Давно ли занимаетесь своим   промыслом     Сколько награбили вещей   Сколько людей убили   В который раз, в первый, во второй или в третий, совершаете разбой  

–  Отцы святые! Пощадите нас!  – завопили разбойники.

–  Замолчите!  – прикрикнул на них Сунь У  кун.  – И рас – сказывайте все, как было, по порядку.

–  Отец наш! Мы вовсе не закоренелые разбойники,  – заговорил один из грабителей,  – мы все из хороших семей, просто нам не повезло в жизни: мы стали пьянствовать, играть на деньги, кутить с певичками и промотали все имущество наших дедов и отцов. Мы никогда не были приучены к работе, а денег у нас нет. Проведав, что у сверхштатного чиновника Коу Хуна из окружного города Медная башня в доме хранятся несметные богатства, мы вчера собрались вместе и в тот же вечер, воспользовавшись ненастной погодой и темнотой, отправились в дом Коу Хуна и ограбили его. Мы забрали изрядное количество золота, серебра, одежды и украшений и вот здесь, на северном склоне горы, в укромном ущелье, приступили к дележу, но в это время как раз заметили вас, уважаемые наставники. Мы признали в вас тех самых монахов, которым Коу Хун устроил проводы, и решили, что у вас должны быть с собою богатые дары. К тому же мы видели, что ваша поклажа очень тяжела, а белый конь, видимо, хороший скакун. Алчность человека не знает границ, потому  то мы и решили вас ограбить. Где же нам было знать, что ты, отец наш, владеешь такими могучими чарами и сможешь всех нас пригвоздить к месту   Умоляем всех вас, почтенные отцы наши, помилосердствуйте и пожалейте нас! Заберите у нас все, только оставьте жизнь.