西游记俄文版第二章第三十九节1.2

 –  Ну вот что, монахи!  – крикнул он.  – Отбросьте всякие страхи и подозрения! Перед вами правитель страны Уцзиго, ваш подлинный господин. Три года назад его погубил волшебник, и вот сегодня ночью я вернул ему жизнь. Сейчас мы отправляемся в город, чтобы уничтожить зло и восстановить справедливость. Если у вас есть какая  нибудь еда, несите все нам. Мы подкрепимся и тронемся в путь.

Монахи поспешили подать горячей воды для умывания и принесли одежду. Император снял с себя свой пурпурный халат и надел два простых халата, которые ему принесли монахи. Затем он снял яшмовый пояс и подвязался поясом из желтого шелка. Свои башмаки он заменил на старые монашеские туфли. После трапезы привели оседланного коня.

–  Чжу Ба  цзе, сколько весит твой багаж    – спросил Сунь У  кун.

–  Дорогой брат,  – отвечал Чжу Ба  цзе.  – Хотя этот багаж я несу изо дня в день, однако сколько он весит, до сих пор не знаю.

–  Ну так вот что,  – продолжал Сунь У  кун.  – Раздели его на две части: одну понесешь сам, а другую отдашь императору,  – пусть несет. Так мы скорее доберемся до города.

–  Вот счастье привалило!  – обрадовался Чжу Ба  цзе.  – Сколько сил я потратил, пока тащил императора сюда. А теперь он хоть на время меня заменит.

Но и тут Чжу Ба  цзе не мог обойтись без жульничества. Он разделил багаж на две неравные части, попросил монахов принести еще одно коромысло, более легкую часть багажа оставил себе, а тяжелую – отдал императору.

–  Простите, ваше величество,  – сказал Сунь У  кун,  – что мы нарядили вас в это грубое платье, да еще заставляем нести тяжесть.

–  Учитель!  – отвечал император, поспешно опускаясь на колени.  – Вы вернули мне жизнь и теперь для меня все равно что отец родной. Я не только готов нести эти вещи, но охотно буду прислуживать вам всю свою жизнь, стану вашим слугой, конюхом, готов даже сопровождать вас в Индию.

–  Ну, этого вовсе не следует делать,  – произнес в ответ Сунь У  кун.  – Мы идем в Индию потому, что нам предназначено это самой судьбой. Вам же придется нести багаж всего сорок ли. А когда мы придем в город и расправимся с волшебником, вы займете свой императорский трон, а мы отправимся своей дорогой.

–  Как же так    – запротестовал Чжу Ба  цзе.  – Выходит, он пронесет вещи всего сорок ли, а дальше опять я буду тащить их  

–  Хватит болтать ерунду,  – рассердился Сунь У  кун.  – Иди лучше вперед и указывай дорогу.

Чжу Ба  цзе беспрекословно повиновался. За ним последовал император. Ша  сэн помог Трипитаке сесть на коня, которого вел под уздцы. Позади всех шел Сунь У  кун. Заиграла музыка, пятьсот монахов, выстроившись рядами, вышли за ворота проводить гостей.

–  Не провожайте нас,  – сказал Сунь У  кун.  – Если наша тайна будет раскрыта, дело может принять плохой оборот. Возвращайтесь лучше в монастырь. Платье императора, его головной убор и пояс приведите в порядок, почистите и сегодня вечером или завтра утром пришлите в город. А я уж чем  нибудь отблагодарю вас.

Монахи так и сделали, а Сунь У  кун пустился догонять учителя.

 

На Западе тайна, в которой

Нам истину надо найти:

Родители жили, стараясь

Путем совершенства идти.

И мать беспокоилась тщетно

О том знаменательном сне,

Сын видел свою бесполезность,

Лежал император на дне.

Поднять бы его из колодца,

Потом в небесах побывать

У Лао  цзы в тайном покое

Материю, форму познать;

Поистине стать человеком,

Который достигнет высот,

Который в буддизме спасенье

И путь совершенства найдет.

 

Учитель и его ученики шли довольно долго и наконец увидели город.

–  Сунь У  кун,  – сказал Трипитака,  – перед нами столица страны Уцзиго.

–  Вы правы, учитель,  – подтвердил Сунь У  кун.  – Пойдемте быстрее, у нас еще много дел впереди.

Они вошли в город. Там было красиво и чисто. На улицах царило оживление. Повсюду радовали глаз великолепные дворцы и прекрасные строения. Об этой стране сложены даже стихи:

 

Дворцы и пагоды за морем

Такие ж точно, как в Китае.

Народ поет, как пел при Танах,

И пляшет, весело играя.

Цветы колеблются под ветром,

Окутанные дымкой алой,

Упало солнце на халаты,

На пестром шелке залетало.

На ширмах вышиты павлины,

Оттуда тянет ароматом,

Жемчужный занавес откинут

И флагом кажется крылатым.

Картины мира и покоя

Заслуживают поздравленья;

Молчат сановники у трона –

Нет повода для донесенья.