西游记俄文版第三章第五十五节1.5

    Чья же краса сгубила славного Юэ   вана,   –

В гневе монах ответил,   – как не твоей Си   ши   

Я предаваться блуду вместе с тобой не стану,

Не изменю обетам, не поругаю сана,

Не замараю тела, не оскверню души!   

   Царственный брат мой!   – тихо женщина отвечала,   –

Гневаешься напрасно! Лучше бы ты сначала

Вспомнил завет любовный, высказанный в стихах:

   Кто от любви сгорает, в скорби не умирает,

Дух его в новой жизни радостью расцветает   .

Эти слова прекрасней слов твоих, о монах!   

   Что мне в твоих заветах,   – молвил мудрец с досадой,   –

Пагубны и тлетворны чувства твои и слова,

Лишь в чистоте нетленной я нахожу отраду,

И, как сурмленный остов, ты для меня мертва!   

 

До самой глубокой ночи препирался Танский монах с чародейкой, не поддаваясь ее обольщениям. Но та не отступала, и всячески старалась завлечь Сюань   цзана. Наконец чародейка не выдержала и разозлилась.

–   Служанки! принесите сюда веревки!   – приказала она.

И вот бедного монаха, к которому чародейка воспылала любовью, скрутили веревками, словно хищного льва, а затем выволокли под веранду и оставили там. Вскоре огни в серебряных светильниках были погашены и все улеглись спать. О том, как прошла ночь, рассказывать нечего.

Когда петухи пропели в третий раз, Сунь У   кун, расположившийся на склоне горы, потянулся и обрадованно сказал:

–   Голова у меня совсем не болит,   – нисколечко, а ведь как мучился вчера! Зато теперь она почему   то стала чесаться.

Чжу Ба   цзе рассмеялся.

–   Раз чешется, надо попросить чародейку еще разок стукнуть тебя. Что ты на это скажешь   

Сунь У   кун плюнул с досады:

–   Отвяжись!

Но Чжу Ба   цзе продолжал смеяться:

–   Ты говоришь    отвяжись   ! А нашего наставника тем временем чародейка к себе привязала!

Тут Ша   сэн прервал их:

–   Да перестаньте вы ссориться,   – с сердцем произнес он,   – ведь уже совсем рассвело. Идемьте лучше на расправу с этим дьяволом в образе женщины.

–   Брат, ты пока побудь здесь,   – сказал ему Сунь У   кун,   – покарауль коня и никуда не ходи, а Чжу Ба   цзе пусть идет за мной!

Дурень приосанился, подпоясал халат и пошел вслед за Сунь У   куном. У обоих в руках было оружие. Перепрыгнув через гору, они направились к каменному щиту перед воротами пещеры. Тут Сунь У   кун обратился к своему помощнику с такими словами:

–   Ты пока постой здесь, а я проберусь и узнаю, не причинила ли эта ведьма вреда нашему наставнику. Если ей удалось обольстить его и он лишился целомудрия, то нам нечего больше делать и придется расставаться, но если он остался непоколебим и проявил твердость характера, не поддавшись никаким соблазнам, то нам надо будет во чтобы то ни стало убить ведьму, выручить учителя из беды и следовать дальше на Запад.

–   Ты что, полоумный, что ли      – воскликнул Чжу Ба   цзе.   – Не знаешь пословицы:    Сушеная рыба – лучшая подстилка для кошки   . И вряд ли ты сможешь против этого возразить.

–   Да перестань ты зря болтать! Погоди, я все узнаю.

С этими словами наш Сунь У   кун покинул Чжу Ба   цзе и зашел за каменный щит.

Встряхнувшись, он снова превратился в пчелку и пробрался за ворота. Там он увидел двух молодых привратниц, которые сладко спали, положив под голову сторожевые колотушки.

Сунь У   кун полетел к цветочной беседке. Там тоже крепко спали служанки, несмотря на то что уже настал день. Видимо, все они изрядно устали за ночь. Сунь У   кун полетел дальше и вдруг услышал стон. Оглядевшись, он увидел под верандой Танского монаха, связанного по рукам и ногам. Сунь У   кун тихонько подлетел к нему, уселся на голову и позвал:

–   Наставник!

Танский монах сразу же узнал голос Сунь У   куна.

–   Это ты, дорогой мой Сунь У   кун! Спаси меня скорей!

–   Как прошла ночь    Насладился любовными утехами   

Танский монах заскрежетал зубами от ярости:

–   Да я лучше умру, чем позволю себе что   либо подобное!   – вымолвил он.

Сунь У   кун, однако, продолжал допытываться.

–   Я заметил вчера,   – сказал он,   – что эта чертовка уж очень явно к тебе благоволит. Каким же образом ты очутился сейчас здесь в таком жалком виде   

Тогда Танский монах стал рассказывать:

–   Она не оставляла меня в покое почти до самого утра. Но я не поддался ее уговорам и не лег в постель. Тогда она велела связать меня и бросить сюда. Умоляю, спаси меня, чтобы я мог отправиться за священными книгами.

Пока наставник и его верный ученик переговаривались, чародейка уже проснулась и услышала, как Танский монах сказал: отправиться за священными книгами. И хотя чародейка была очень зла на Сюань   цзана, расставаться с ним ей не хотелось.

Соскочив со своего ложа, она подбежала к нему:

–   За какими это еще священными книгами ты собрался      – спросила она гневно.   – Эх ты, не сумел даже показать себя, как подобает порядочному мужу!

Сунь У   кун испугался, отпрянул от наставника и, расправив крылья, вылетел через ворота, где принял свой настоящий облик.