俄文版红楼梦第一卷第五十章1.10

 

 

Когда ты на воле – вольготно живешь

В ущельях иль около рек.

А после забавой в мирской суете

Считает тебя человек.

 

Скажите: так жить, чтоб скитаться весь век, –

Где выгода? Что обретешь?

Нет громкого имени… Если и есть,

То в шуточной роли вельмож.

 

Чем кончится это, – сказать не хочу,

А то и отгадку поймешь!

 

Никто не мог разгадать, сколько ни думали. Одни говорили, что это даосский монах, другие – что буддийский, некоторые предположили, что это просто комик в театре.

– Вот и не угадали! – засмеялся Баоюй. – Это дрессированная обезьяна!

– Совершенно верно! – подтвердила Сянъюнь.

– Первые строки, допустим, годятся для такого объяснения. Ну а последние никак! – возразили девушки.

– Разве у дрессированных обезьян не отрубают хвост? – спросила Сянъюнь.

Услышав это, все рассмеялись.

– Странная у тебя загадка!

Тут в разговор вмешалась Ли Вань.

– Я слышала от тетушки Сюэ, что Баоцинь побывала в разных местах и многое повидала. Кому же, как не ей, придумывать загадки. Тем более что недавно она сочинила прекрасные стихи!

Баоцинь слушала, посмеивалась и кивала. Потом вдруг задумалась и опустила голову.

Тем временем Баочай тоже предложила загадку:

 

Сандаловое дерево, катальпу,

Гравер исчертит с четырех сторон,

Но сей гравер – не человек, не мастер,

Но кто, скажите, коль не мастер он?

Хоть ветер стих и ливень прекратился –

Ведь целый день шумели напролет!

Звон колокольцев пагоды буддийской

Когда до слуха нашего дойдет?

 

Пока ее разгадывали, Баоюй прочел свою:

 

От небесного мира до мира земли,

Как известно, рукой не достать.

А бамбук под названием «синий нефрит»

Призван тщательно их охранять.

Да к тому же луань и журавль начеку,

Смотрят зорко в любое мгновенье.

Только вздохом ответствуют им небеса,

Видя их неустанное бденье.

 

Только Баоюй умолк, как Дайюй стала читать свою загадку.

 

Не обуздать Луэр и не унять[1],

Какой бы крепкой ни была узда.

Он перепрыгнет рвы, громады стен,

Чему дивиться могут города.

Когда наездник отдает приказ, –

Являет грома мощь, ветров полет,

Как Черепахам трех священных гор[2],

Ему за службу – слава и почет!

 

Затем настала очередь Таньчунь, но Баоцинь ее перебила, сказав:

– Вы только что говорили, что я побывала во многих достопримечательных местах. Вот я и хочу посвятить им десять стихотворений. Послушайте и догадайтесь, о чем я там говорю.

– Согласны! – промолвили сестры. – Но, может быть, эти стихи записать?

Если хотите узнать, что это были за стихи, прочтите следующую главу.

 

---

[1] Шань Тао  – крупный государственный деятель III – IV вв.

 

[2] Луэр  – кличка стремительного жеребца государя династии Чжоу – Му‑вана (X в. до н.э.).