西游记俄文版第四章第九十节1.3

 Бой продолжался почти весь день, и незаметно наступил вечер. Чжу Ба  цзе так устал, что у него изо рта потекла слюна, а ноги обмякли. Не в силах больше держаться, он сделал ложный взмах граблями, покинул поле боя и бросился бежать.

–  Ты куда    – заорали львы Белоснежный и Обезьяноподобный.  – Стой! Берегись!

Чжу Ба  цзе не успел уклониться: тяжелый удар трехгранным бруском по самому хребту свалил его с ног.

–  Хватит! Хватит!  – кричал он, лежа на земле.

Но оборотни вцепились ему в загривок и в хвост и потащили к Девятиголовому льву.

–  Одного поймали!  – сообщили они.

В это время Ша  сэн и Сунь У  кун тоже покинули поле боя и оборотни гурьбой погнались за ними. Сунь У  кун выдрал у себя клок шерсти, разжевал ее, выплюнул и воскликнул:   Изменитесь!   И сразу же появилось более ста десяти маленьких Сунь У  кунов, которые плотным кольцом окружили львов: Смышленого, Пожирателя тигров, Ловца слонов, Охотника за лисицами и самого Желтого льва с золотистой шерстью. Оправившись, Ша  сэн и Сун У  кун вновь вступили в бой.

К вечеру им удалось захватить двух львов: Пожирателя тигров и Смышленого. Другие два льва – Охотник за лисицами и Ловец слонов – сбежали. Желтый лев с золотистой шерстью доложил о случившемся старому оборотню. Узнав, что два льва попали в плен, старый оборотень отдал распоряжение:

–  Свяжите Чжу Ба  цзе, только не мучайте его, чтобы не сдох!  – сказал он.  – Если они отдадут наших львов, мы вернем его живым, если они погубят наших львов, мы немедленно расправимся с Чжу Ба  цзе.

В ту ночь оборотни расположились на отдых у городских стен, но об этом мы рассказывать не будем.

Обратимся к Великому Мудрецу Сунь У  куну. Когда он приволок обоих львов  оборотней к стенам города, правитель уезда приказал немедленно открыть ворота и велел своим военачальникам в чине сяо  вэй, которых насчитывалось свыше двух десятков, вынести веревки и дубины, связать оборотней и втащить их в город. Тем временем Сунь У  кун вобрал в себя свои шерстинки и вместе с Ша  сэном поднялся на городскую башню, где предстал перед Танским монахом.

–  Ну и жаркий был бой!  – воскликнул Танский монах.  – Что с Чжу Ба  цзе, жив ли он  

–  Ничего с ним не случится!  – уверенно произнес Сунь У  кун.  – Их оборотни у нас, и они ни в коем случае не осмелятся причинить Чжу Ба  цзе какой  либо вред. Свяжите оборотней покрепче, а завтра утром выменяем их на нашего Чжу Ба  цзе!

Трое княжичей подошли к Сунь У  куну и, совершив перед ним земной поклон, спросили:

–  Отец наш, наставник, когда ты вступил в бой, то был один, а потом, когда бежал с поля боя, неожиданно появилось больше сотни таких, как ты! И наконец, когда были захвачены оборотни и ты приблизился к городским стенам, твои двойники исчезли, и ты снова остался один. Объясни, что это за чудо такое  

Сунь У  кун рассмеялся.

–  На моем теле восемьдесят четыре тысячи шерстинок,  – сказал он,  – каждая из них может превратиться в десяток, из десятка получаются сотни, из сотней – тысячи, десятки тысяч, миллионы и сотни миллионов мне подобных. Этот способ превращения называется   Воспроизведение себе подобных  .

Княжичи снова по очереди совершили земной поклон. Сразу же подали трапезу и все поели тут же, на городской башне. После этого на всех амбразурах городской стены зажгли фонари и вывесили флаги; застучали в колотушки, зазвонили в колокольцы, забили в гонги и барабаны, выставили усиленные караулы, стали передавать сигнальные стрелы, пускать хлопушки; раздавались воинственные кличи.

На рассвете старый оборотень вызвал Желтого льва с золотистой шерстью и стал с ним совещаться.

–  Вы постарайтесь сегодня же изловить Сунь У  куна и Ша  сэна,  – сказал он,  – а я тем временем незаметно взлечу на городскую стену, захвачу их наставника да заодно прихвачу еще и правителя уезда с его сыновьями и вернусь к себе, в пещеру Девять кольцевых извивов, где буду ждать вас с победой!

Получив этот наказ, Желтый лев тотчас повел за собой Обезьяноподобного льва, Белоснежного льва, Ловца слонов и Охотника за лисицами. Каждый нес при себе оружие. Подойдя к городской стене, они подняли шум и крик, настойчиво и задорно вызывая монахов на бой.

Сунь У  кун и Ша  сэн вскочили на стену и стали громко ругаться: