静静的顿河俄语版第一部第三节（10.7）

 - А?

- Живет.

- Отец-мать как?

- Ничего. А Наталья все тебя ждет. Она думку держит, что ты к ней возвернешься.

Григорий фыркал и молча сплевывал попавшую в рот воду. Поворачивая голову, Петро норовил глянуть ему в глаза.

- Ты в письмах хучь поклоны ей посылай. Тобой баба и дышит.

- Что ж она... разорванное хочет связать?

- Да ить как сказать... Человек своей надеждой живет. Славная бабочка. Строгая. Себя дюже блюдет. Чтоб баловство какое аль ишо чего - нету за ней этого.

- Замуж бы выходила.

- Чудное ты гутаришь!

- Ничего не чудное. Так оно должно быть.

- Дело ваше. Я в него не вступаюсь.

- А Дуняшка?

- Невеста, брат! Там за этот год так вымахала, что не опознаешь.

- Ну? - повеселев, удивился Григорий.

- Истинный бог. Выдадут замуж, а нам и усы в водку омакнуть не придется. Убьют ишо, сволочи!

- Чего хитрого!

Они вылезли на песок и легли рядом, облокотившись, греясь под суровеющим солнцем. Мимо плыл, до половины высовываясь из воды, Мишка Кошевой.

- Лезь, Гришка, в воду!

- Полежу, погоди.

Зарывая в сыпкий песок жучка, Григорий спросил: