西游记俄文版第二章第三十九节1.5

 Увидев это, Ша  сэн был взбешен, а Чжу Ба  цзе начал громко бранить Сунь У  куна.

–  Что же ты тут разглагольствовал    – кричал он.  – Надо было схватить его, и все. А теперь где его искать  

–  Что без толку кричать, братья мои,  – успокаивал их Сунь У  КУН.  – Пусть лучше наследник поклонится отцу, а супруга – своему мужу.

Сказав это, Сунь У  кун произнес заклинание и снял чары со всех придворных.

–  Пусть все воздадут должные почести своему настоящему повелителю. Расскажите им, что произошло. А я отправлюсь на поиски волшебника.

–  Смотрите, хорошенько охраняйте государя, государыню, наследника и нашего учителя!  – наказывал он Чжу Ба  цзе и Ша  сэну. В этот момент он сам уже исчез и был слышен лишь его голос.

Сунь У  кун взвился на девятое небо и стал внимательно оглядываться вокруг. Вдруг он заметил волшебника, который бежал на северо  восток. Сунь У  кун вмиг нагнал его и крикнул:

–  Эй ты, оборотень! Куда бежишь   Не видишь меня, что ли  

Волшебник тотчас же обернулся и, взмахнув мечом, крикнул:

–  Какой ты дотошный, Сунь У  кун! Ведь я захватил не твой трон, какое же тебе дело до этого   С какой стати ты решил раскрыть мою тайну и выступить поборником справедливости  

–  Сейчас я с тобой рассчитаюсь, мерзкое чудовище!  – крикнул, расхохотавшись в ответ, Сунь У  кун.  – Неужели ты думаешь, я допущу, чтобы ты снова стал правителем   Ты ведь сразу узнал меня и должен был немедленно исчезнуть. Для чего же тебе понадобилось допрашивать учителя   Вот за это я и угощу тебя моим посохом!

Однако волшебнику удалось избежать удара. Он взмахнул мечом и ринулся на противника. Между ними завязался ожесточенный бой.

 

Царь обезьян в сраженье был свиреп,

И царь  волшебник также был силен –

Друг друга меч и посох отражали.

Закрыв три мира, опустилась мгла:

Чтоб государя возвести на трон,

Противники сраженье продолжали.

 

После нескольких схваток волшебник понял, что ему не устоять против Царя обезьян, и стремительно бросился назад. Он вбежал во дворец, подбежал к яшмовому трону и смешался с толпой сановников. Затем, встряхнувшись всем телом, он превратился в точную копию Трипитаки и, сложив руки, встал перед троном. Ворвавшийся вслед за ним Великий Мудрец, взмахнув посохом, хотел было нанести удар, но мнимый Трипитака сказал ему:

–  Ученик мой, остановись! Ведь это же я!

Тут Сунь У  кун бросился с посохом на Танского монаха, но снова услышал:

–  Ученик мой, остановись! Ведь это же я!

Таким образом перед Сунь У  куном оказалось два Танских монаха, и он не знал теперь, что делать.

  Если я убью оборотня,  – размышлял он,  – это будет моей заслугой, но вдруг я прикончу учителя    

Он остановился и, обращаясь к Чжу Ба  цзе и Ша  сэну, спросил:

–  Кто же из них оборотень и кто учитель   Покажите мне, чтобы я мог действовать!

–  Мы следили за тем, как ты сражался с ним в воздухе,  – сказал на это Чжу Ба  цзе,  – а потом совершенно неожиданно увидели перед собой двух учителей и сейчас сами не знаем, кто из них настоящий.

Услышав это, Сунь У  кун произнес заклинание и вызвал духов – хранителей учения Будды, духов Лю  дина и Лю  цзя, стражей – хранителей пяти стран света, бога времени, восемнадцать архатов и местных духов – хранителей гор и земли.

–  Я прибыл сюда для того, чтобы уничтожить волшебника,  – сказал, обращаясь к ним, Сунь У  кун.  – Однако волшебник принял вид нашего учителя, и теперь я не могу распознать, кто из них настоящий, а кто самозванец. Вы тихонько скажите мне об этом и проводите учителя во дворец, а я тем временем расправлюсь с волшебником.

Между тем волшебник, обладавший способностью передвигаться на облаках и туманах, услышав, что говорит Сунь У  кун, совершил прыжок и очутился вверху над залом Золотых колокольчиков. Сунь У  кун взмахнул своим посохом и чуть было не опустил его на голову Танского монаха. Если бы в этот момент духи, которых вызвал Сунь У  кун, не удержали его, от Танского монаха осталось бы мокрое место. Да что монах! Было бы здесь двадцать человек, и они превратились бы в кровавое месиво.

–  Великий Мудрец,  – молвили духи.  – Волшебник обла дает способностью передвигаться на облаках: взгляните, он уже над залом Золотых колокольчиков.

Сунь У  кун тотчас же ринулся за ним, но волшебник бросился вниз, схватил Танского монаха, смешался с толпой – и снова двойников нельзя было распознать. Сунь У  кун даже приуныл. А Чжу Ба  цзе стоял в стороне и ехидно ухмылялся. Сунь У  кун рассвирепел.

–  Чему ты радуешься, дубина    – крикнул он.  – Ведь теперь у тебя два учителя и тебе придется служить обоим.

–  Дорогой брат,  – отвечал ему Чжу Ба  цзе.  – Ты вот зовешь меня Дурнем, а сам еще глупее меня. Зачем тратить столько сил   Если можешь потерпеть немного, скажи учителю, чтобы произнес известное ему заклинание, а мы с Ша  сэном будем слушать. Тот из них, кто не сможет читать заклинание, и будет волшебник. Видишь, как просто  

–  Ну, брат, спасибо,  – обрадовался Сунь У  кун – Ведь это заклинание знают только трое: Будда, бодисатва Гуаньинь и наш учитель. Что же, учитель, читайте заклинание.

И Танский монах стал читать. Волшебник же бормотал что  то невнятное.

–  Тот, что бормочет, и есть волшебник!  – воскликнул Чжу Ба  цзе и взмахнул вилами.

Однако волшебник совершил прыжок в воздух и на облаке умчался прочь.

Чжу Ба  цзе вскрикнул и тоже на облаке помчался за ним. Ша  сэн растерялся, оставил Танского монаха и, схватив посох, последовал за своим братом. Тогда Трипитака прекратил читать заклинание, и Великий Мудрец, превозмогая головную боль, с посохом в руках ринулся в воздух. И тут разыгрался бой! Трое разъяренных монахов окружили злого волшебника. Чжу Ба  цзе и Ша  сэн, один – с граблями, другой – с посохом, наседали на него с двух сторон.

  Если я нападу на волшебника спереди, он испугается и сбежит,  – подумал улыбаясь Сунь У  кун.  – Поднимусь  ка я еще выше и трахну его по макушке. Он сразу кончится  .

В тот же миг наш Великий Мудрец на радужном луче поднялся на девятое небо. Но только он собрался действовать, как из радужного облака, находящегося на северо  востоке, прогремел голос:

–  Сунь У  кун! Остановись!

Сунь У  кун оглянулся и увидел перед собой Манджутру бодисатву. Он тотчас же опустил посох и, приветствуя божество, спросил: