英语
日语
韩语
法语
德语
西班牙语
意大利语
阿拉伯语
葡萄牙语
越南语
芬兰语
泰语
丹麦语
对外汉语
Когда они были уже перед вторыми воротами, Сунь У кун быстро заглянул внутрь и увидел старуху, которая сидела посреди комнаты.
Растрепаны волос седые пряди,
Но звездный свет в ее сверкает взгляде.
Лицо давно изрезали морщины,
Зубов осталось меньше половины,
А кожа стала дряблой и багровой,
Но все ж казалась женщина здоровой,
И хризантему, что уже увяла,
Лицо ее сейчас напоминало.
И было что то в старческой фигуре
Сосне подобно, выдержавшей бури;
Она блистала головным убором:
Платок был белым, с золотым узором,
А в уши серьги золотые вдеты,
И в них сияли ярко самоцветы.
Увидев ее, Великий Мудрец не решился войти внутрь и, оставаясь за вторыми дверями, тихонько заплакал. И что бы вы думали его опечалило Неужели он испугался старухи Конечно, нет. Если бы даже он испугался, то все равно из него трудно было бы выжать слезы. Ведь ему уже удалось обманом заполучить волшебные талисманы, он сумел перехитрить духов и убил их. Что же заставило его плакать
Даже когда его опустили в котел с кипящим маслом и несколько дней подряд варили, он и то ни разу не заплакал. Но сейчас, вспомнив о тех трудностях, которые приходилось переносить в пути, он не мог сдержать слез.
Я пустил в ход все свое уменье, чтобы превратиться в духа служителя и пригласить эту старую ведьму, – раздумывал он. – И вот после всего я должен земно поклониться ей. За всю свою жизнь я кланялся только троим: Будде в Индии, бодисатве с Южного моря и еще на горе Усиншань я совершил четыре поклона перед учителем, когда он спас меня. Для него я самозабвенно трудился, разрывая от натуги свою печень и легкие, для него призывал на помощь всю свою сообразительность. Хотелось бы знать, сколько может стоить одна сутра. Вот сегодня мне приходится совершать поклоны перед этой ведьмой, но я не выдам себя. Как все это тяжело! Сколько унижений приходится терпеть, чтобы выручить учителя из беды!
Подумав так, он пришел к заключению, что у него нет иного выхода и, быстро войдя в помещение, склонился до земли перед старой колдуньей.
– Почтенная мамаша, разрешите засвидетельствовать вам свое уважение, – произнес Сунь У кун.
– Встань, сын мой! – сказала колдунья.
Прекрасно, чудесно, замечательно! – подумал Сунь У кун. – По тому, как она обратилась ко мне, видно, что все идет хорошо .
– Откуда ты – спросила его колдунья.
– Из пещеры Цветов лотоса с горы Пиндиншань, – отвечал Сунь У кун. – Наши повелители приказали пригласить вас, почтенная мамаша, отведать мяса Танского монаха, а также передать вам, чтобы вы захватили с собой золотой шнур, при помощи которого можно изловить Сунь У куна.
– Вот уж поистине, сына моего можно назвать почтительным, – довольная, сказала колдунья и тут же распорядилась, чтобы ей подали носилки.
Ну и дела, – подумал Сунь У кун, – горные духи, оказывается, тоже передвигаются на носилках .
Из заднего помещения две служанки вынесли носилки, сделанные из душистых лиан, и поставили их около дверей. Носилки были завешаны зеленым шелком. Старая колдунья вышла из пещеры и села на носилки. За носилками шло несколько служанок, которые несли ящик с туалетными принадлежностями, зеркало, полотенца и коробки с ароматными веществами.
– А вы зачем идете – обратилась к ним колдунья. – Неужели у моего сына не найдется, кому ухаживать за мной Думаете, кому нибудь нужны ваши лесть и болтовня Марш домой и заприте покрепче дверь.
После этого все служанки вернулись в дом, остались только те, которые несли носилки.
– Эй, посланцы! – крикнула колдунья, – как вас зовут
– Его зовут Башаньху, – поспешил ответить Сунь У кун, – а меня – Ихайлун.
– Ну так вот, идите вперед и показывайте дорогу.
Эх, нескладно получается, – подумал Сунь У кун. – До священных книг далеко, а пока приходится прислуживать этой ведьме!
Не смея что либо возразить ей, он пошел вперед, громко возвещая о появлении колдуньи. Когда они прошли примерно около шести ли, Сунь У кун присел на скалу и стал поджидать остальных. Наконец служанки с носилками подошли. Тогда Сунь У кун сказал:
– Не мешало бы немного отдохнуть, каково ваше мнение Плечи у вас небось давно болят. – Служанки, конечно, не подозревали, какая западня им готовится, и охотно согласились опустить носилки на землю. А Сунь У кун в это время стал позади носилок, выдернул у себя волосок, превратил его в большую жареную лепешку и стал ее грызть.
