西游记俄文版第四章第八十五节1.2

 Ах если сердце чисто,

Как стекло,

Оно во тьме

Лампадой яркой блещет

И в суетном томленье

Не трепещет.

Спокоен дух,

И все кругом светло.

Но стоит ошибиться,  –

И тревога,

И косность, и грехи

Тебя подстерегут.

Десятки тысяч лет

Напрасно пробегут,

Не завершишь трудов,

Не кончится дорога.

Ты к Истине иди

Дорогой мудрых дел.

И. если дух

К добру стремиться не устанет,

Блаженным будет

Твой земной удел:

Храм Будды

Всюду пред тобой предстанет!

 

Для таких пугливых, как ты,  – закончил он, глядя с иронией на своего наставника,  – никогда не знающих душевного покоя, Великий Путь так же далек, как чертоги Будды в храме Раскатов грома. Перестань же зря сомневаться и следуй за мной!

После этих слов у Танского монаха на душе стало легко и покойно: все заботы и думы разом покинули его.

Путники, не останавливаясь, шли дальше и вскоре оказались на горе. Тут их взорам открылась картина удивительной красоты:

 

Гора поистине

Прекрасною была:

Вся в пестрой зелени,

Вся в пятнах разноцветных.

Волнистых облаков

Над ней клубилась мгла,

А перед нею тень

Глубокая легла

В ущельях сумрачных,

В прохладе рощ приветных.

Порхают птички там

На ветках, на кустах,

Как капельки дождя,

Как быстрые снежинки.

И сосны вдалеке,

Как тонкие тростинки,

Касаются небес

На каменных хребтах.

Там звери хищные

Среди стволов снуют.

Лисицы рыжие

Дерутся за добычу,

Волчицы старые

Волчат пугливых кличут,

И сотни барсуков

Нашли себе приют.

Мохнатых обезьян

Там слышен визг и вой.

Они грызут плоды,

Орехи жадно ищут,

Куницы бегают,

Гиены всюду рыщут

И возятся бобры,

Скрываясь под водой.

Порою слышится

Незримой птицы крик,

Остерегающей нас

Голосом скрипучим.

Олени прыгают

По изумрудным кручам,

Карабкается лось

На каменистый пик.

Проворных грызунов

В траве мелькает рать,

Мартышек суетня,

Их бешеные игры…

И ревом яростным

Все заглушают тигры,

Всегда готовые

Других зверей пожрать,

Там вихри горные

В густой листве шумят.

Стволы переплели

Упругие лианы,

И чащи орхидей,

Пионы и тюльпаны

Вдоль пенистых ручьев

Струят свой аромат.

Из  под воды растут

Причудливые скалы.

Вершины черные

Уходят в недра туч.

Но как преодолеть

Отроги диких круч  …

И наших путников

Смутился дух усталый.

Так много бурных рек!

Так непроглядна мгла

В глубинах горных чащ!

И пропастей так много

И неприступных скал!…

Но путников дорога

Изогнутой дугой

Обратно увела.

 

Наставник и его ученики не на шутку струхнули, но все же продолжали свой путь. Вдруг послышалось завывание ветра. Танский монах насмерть перепугался.

–  Буря!  – едва вымолвил он.

–  Весной дует теплый ветерок,  – беззаботно ответил Сунь У  кун,  – летом – юго  восточный, осенью – ветер, от которого желтеют листья, а зимою – северный буран; каждому времени года соответствует определенный ветер. Чего же бояться    – насмешливо спросил он.

–  Уж очень неожиданно он налетел!  – проговорил Танский монах.  – И я уверен, что это вовсе не обычный, ниспосланный небом ветер.

–  Еще исстари повелось, что ветер поднимается с земли,  – сказал Сунь У  кун,  – а облака выходят из гор. Где же это видно, чтобы ветер был ниспослан небом  

Не успел он проговорить последние слова, как вдруг поднялся густой туман.

 

Безбрежный,

Сперва пеленой он надвинулся бледной,

Потом потемнел,

Словно густоокрашенный шелк.

Он землю окутал.

И солнце пропало бесследно,

И звери притихли.

И птичий щебет умолк.

Нагорные рощи исчезли,

Во мраке мелькая.

И черная пыль

Со всех заклубилась сторон.

И небо затмилось.

И тьма наступила такая,

Как было при хаосе древнем,

В начале времен.

Вздымается пыль,

Закрывая лазурь небосвода,

И все собиратели трав

Словно канули в воду…

 

У Танского монаха сердце затрепетало от ужаса.

–  У  кун, как же так   Ветер еще не утих и вдруг поднялся такой туман  

–  Погодите!  – ответил Сунь У  кун.  – Прошу вас слезть пока с коня, а двое братьев пусть покараулят вас, я же отправлюсь посмотреть, что ждет нас на этой горе.

До чего же мил наш Великий Мудрец!

Он согнулся дугой и, разогнувшись, разом взлетел высоко в воздух. Приложив к бровям руку козырьком и широко раскрыв свои огненные глаза, он опустил голову и стал разглядывать, что было внизу. Ему удалось разглядеть оборотня, который сидел на краю самого крутого обрыва. Вот как выглядел этот оборотень: