Гарри с облегчением вздохнул, услыхав звонок с урока. Его мозг был выжат, как губка.

Все выбежали из класса, кроме Рона и Гарри. Рон принялся дубасить волшебной палочкой

по столу, гневно приговаривая:

— Глупая, бесполезная идиотка!

— Напиши домой, — посоветовал ему Гарри в ответ на сноп искр, вырвавшийся из

несчастной палочки. — Пусть пришлют тебе новую.

— И получу ещё один Громовещатель, — тяжело вздохнул Рон, заталкивая в сумку

палочку, которая укоризненно прошипела:

«Сам во всём виноват…»

Пошли в столовую обедать. Гермиона показала им целую горсть превосходных пуговиц

для пальто, которые получила на уроке трансфигурации, отчего Рону легче не стало.

— Что у нас во второй половине дня? — спросил Рон.

— Защита от тёмных искусств, — тотчас отрапортовала Гермиона.

— А почему это у тебя против всех уроков Локонса маленькие сердечки? — спросил

Рон, выхватив из рук Гермионы её расписание.

Гермиона вырвала у него листок с расписанием и густо покраснела.

После обеда все трое вышли во двор, небо было затянуто хмурыми тучами. Гермиона

села на каменные ступеньки и опять уткнулась в свои «Встречи с вампирами». Гарри с

Роном стояли рядом, беседуя о квиддиче. Скоро Гарри почувствовал на себе чей- то

пристальный взгляд. Подняв глаза, он увидел того самого мальчика с волосами мышиного

цвета, которого заметил через окно в Большом зале во время церемонии распределения.

Мальчик смотрел на Гарри, вытаращив глаза, как будто заворожённый. В руке он сжимал

обыкновенную на вид магловскую фотокамеру. Поймав взгляд Гарри, он покраснел как рак.

— Не сердись, Гарри. Я Колин Криви, — произнёс он на одном дыхании, нерешительно

шагнув вперёд. — Я тоже гриффиндорец. Как ты думаешь… как ты посмотришь на то…

если я сделаю снимок? — поднял он камеру.

— Снимок? — недоумённо переспросил Гарри.

— Ну да, снимок. В доказательство того, что мы с тобой знакомы, — продолжал Колин,

приблизившись ещё на шаг. — Я всё о тебе знаю. Мне столько о тебе рассказывали: как

Сам-Знаешь-Кто хотел тебя убить, как ты чудесно спасся, а он навсегда исчез, и всё такое…

Что у тебя на лбу есть метка, похожая на молнию (взгляд его задержался на лбу Гарри). А

один мальчик из нашего класса сказал, что если проявить плёнку в особом растворе, то твои

фотографии будут двигаться. — Колин от избытка чувств вздохнул со всхлипом и

продолжал: — Как здесь замечательно! Дома со мной происходили странные вещи, а я и не

знал, что это — волшебство. Но потом получил письмо из Хогвартса и всё понял. Мой папа

молочник, так он и сейчас не верит в магию. Я хочу послать ему много- много всяких

фотографий. Будет здорово, если он получит твою. — Он умоляюще взглянул на Гарри. —

А твой друг не мог бы сфотографировать меня вместе с тобой, чтобы мы стояли рядом? А

ты мог бы подписать фото?

— Подписать фото? Ты, Поттер, раздаёшь свои фотографии с автографом?

Громкий насмешливый голос Драко Малфоя гулко разнёсся по двору. Он остановился

позади Колина в сопровождении двух верных дружков Крэбба и Гойла, по виду настоящих

головорезов.

— Спешите занять очередь! — надрывал глотку Малфой, обращаясь к ученикам,

наполнившим двор. — Гарри Поттер раздаёт автографы!

— Ничего я не раздаю, — стиснув кулаки, сказал Гарри. — Замолчи, Малфой.

— Тебе просто завидно, — выпалил Колин, чьё туловище было едва ли толще шеи

Крэбба.

— Мне? Завидно? — Драко больше не кричал, его и так слушала уже половина двора. —

А чему завидовать? Чтобы и мне рассекли полчерепа? Нет уж, спасибо! Я не такой дурак.

Крэбб и Гойл только глупо хихикали.

— Подавись слизняками, Малфой! — взорвался Рон.

Крэбб перестал хихикать и начал угрожающе потирать костяшки кулаков размером с

каштан.

— Легче на поворотах, Уизли, — предупредил насмешливо Малфой. — Я бы на твоём

месте не нарывался на драку. Забыл, что твоя маменька обещала забрать тебя из школы? —

И, передразнивая, пропищал: — «Если совершишь хоть один проступок…»

Пятикурсники из Слизерина громко рассмеялись.