静静的顿河俄语版第一部第三节（12.6）

 - Русин их... русин... нихт австриц! - Он коверкал слова, смешно жестикулировал и все совал казакам пахучий мятый шоколад.

- Оружие есть окромя? - спросил его урядник. - Да ты не лопочи, не поймем все одно. Ливорверт есть? Бах-бах есть? - Урядник нажал мнимый спуск.

Пленный яростно замотал головой.

- Не есть! Не есть!

Он охотно дал себя обыскать, пухлые щеки его дрожали.

Из разорванных на колене рейтуз стекала кровь, виднелась на розовом теле ссадина. Он прикладывал к ней носовой платок, морщился, чмокал губами, безумолчно говорил... Кепи его осталось возле убитой лошади, он просил позволения сходить взять одеяло, кепи и записную книжку, в ней ведь фотография его родных. Урядник тщетно силился его понять и безнадежно махнул рукой:

- Гони.

Чубатый взял у Кошевого своего коня, сел, поправляя винтовочный ремень, указал рукой:

- Иди, служивый, тоже вояка, едрена-матрена!

Поощренный его улыбкой, пленный улыбнулся и, шагая рядом с лошадью, даже с заискивающей фамильярностью хлопнул ладонью по сухой голени Чубатого. Тот сурово откинул его руку, натянул поводья, пропуская его вперед.

- Иди, черт! Шутки шутишь?

Пленный виновато заторопился, пошел уже серьезный, часто оглядываясь на оставшихся казаков. Белесые его вихры задорно торчали на макушке. Таким он и остался в памяти Григория - накинутая внапашку расшивная гусарская куртка, белесые, торчмя поднятые вихры и уверенная, бравая походка.

- Мелехов, поди его коня расседлай, - приказал урядник и с сожалением плюнул на остаток цигарки, уже припекавшей пальцы.

Григорий снял с убитой лошади седло, зачем-то поднял лежавшее неподалеку кепи. Он понюхал подкладку, ощутил пряный запах дешевого мыла и пота. Нес седло и бережно держал в левой руке гусарское кепи. Казаки, сидя на корточках у сосны, копались в сумках, рассматривая невиданной формы седло.

- Табачок хорош у него, надо бы ишо на цигарку попросить, - пожалел Силантьев.

- Да, что верно, то верно, хорош табак.

- Будто ажник сладкий, так маслом по глотке и идет... - Урядник вздохнул при воспоминании и проглотил слюну.

Спустя несколько минут из-за сосны показалась голова лошади. Чубатый ехал обратно.

- Ну?.. - испуганно вскочил урядник - Упустил?

Помахивая плетью. Чубатый подъехал, спешился, потянулся, разминая плечи.

- Куда дел австрийца? - допытывался, подступая, урядник.

- Чего лезешь? - огрызнулся Чубатый. - Побег он... Думал убечь...

- Упустил?

- Выехали на просеку, он и ахнул... Срубил я его.

- Брешешь ты! - крикнул Григорий. - Зря убил!